Волшебство на грани 2 | страница 8
- Прости. Зря я начала этот разговор. - Она почувствовала себя не уютно.
- Карси, если что-то тревожит, скажи.
- Всё хорошо, честно. Не знаю, зачем спросила... - Карси смущенно посмотрела на алоэ, покоившееся в большом горшке на подоконнике.
Я обнял её и предложил:
- А давай, наделаем бумажных самолётиков, запишем там все наши беспокойства, разведём огонь в камине и запустим прямым рейсом на сожжение?
- Думаешь, от этого неприятностей станет меньше?
- Бросая каждый самолётик в огонь, мы будем напевать волшебную песенку "Прочь Невзгоды". Невзгоды испугаются, и будут обходить нас за километр.
- Разве такая песенка есть? - не поняла Карси.
- А что мешает её придумать?...
***
Я не заметил, как пришла Сулитерия.
На колготках у неё был рисунок из черепов. Ноздря проколота. На девушке висела бесформенная футболка с изображением солиста рок группы "Крышка Люка". Лицо у солиста было всё вымазано белым, а губы накрашены чёрным. Брови у него отсутствовали. Еще, его прическа отличалась высокой степенью спутанности длинных волос. Наверное, если такой приснится, можно вскочить с кровати с дикими воплями "Чур, меня!!".
Из-под футболки колдуньи чуть виднелась чёрная кожаная юбка. Ноги утяжелялись ботинками, совершенно не пропорциональными. Коротко-стриженные волосы Сулитерии отливали фиолетовым цветом.
Впрочем, все уже привыкли к её такой внешности и не удивлялись.
Я с этой девушкой "дружил" только потому, что Карси себя угробила, чтобы дать дурочке шанс изменить что-то в жизни. Решил, что у Сулитерии должны быть приятели. Начал с ней общаться, пересиливая себя. Потихоньку все к Сулитерии привыкали, и я думал, что последняя воля Карсилины скоро будет исполнена. Только вот, племяннице Гадритты Трегторф не хватало самоуверенности.
На кладбище Сулитерия принесла четыре розы, ярко красных, словно кровь. Такие цветы наверняка любят вампиры.
- Подержи, пожалуйста, я шнурок завяжу. - Попросила она, протягивая мне цветы.
Я застыл, не решаясь их взять. Почему Сулитерия не завязывает шнурки магией?
- Ну же! - требовательно и раздраженно настаивала колдунья.
Не хотел к ним прикасаться, но взял. Цветы, все четыре, тут же почернели, сморщив лепестки.
Мартина с Альфредом непонятливо переглянулись, а Сулитерия раздраженно воскликнула:
- Ты что наделал!
- Прости... - Прошептал я, опустив голову, в то время как цветы распадались у меня в руках, осыпаясь пеплом на гранитный пол.