Вот и сейчас я уже потерял счет времени, казалось, будто мерзну целую вечность, и что этот холод уже никогда не закончится. Будто всегда лежал на этом треклятом снежном полу и никогда не рождался, и что всё моё прошлое - лишь выдумка, невольно проникшая в голову, чтобы хоть как-то согреть. Благо, я еще оставался в ясном уме, чтобы понимать - этот бред лишь дурацкое, глупое, как шутка-односмейка, наваждение.
Январис подошел ближе, его лицо не выражало никаких эмоций, да и я при всем желании не смог бы их разглядеть. Тогда меня занимали куда более неприятные проблемы.
- Не хочешь ничего сказать? - он наблюдал, как пытаюсь пошевелиться, морщусь, еле слышно постанываю. Моя кожа была покрыта слоем инея, трескаясь от мороза, и выглядел я, словно фигура, наспех сделанная умельцем из снега.
У меня не оставалось сил даже на то, чтобы одарить его презрительным взглядом. Уже не чувствую рук, да и пальцев на ногах - тоже.... Пальцы рук, белые, как любимые перчатки мороженщика, отказывались сгибаться.
- Сейчас ко мне в гости кто-то придет. Постарайся вести себя прилично. - Январис помнил, что сегодня тот самый идиотский день календаря, когда его традиционно должна посетить сестра Декабрина.
Странные создания - месяцы. У них есть специальный график, кто и когда посещает своих членов семьи. В остальные дни месяцы не досаждают друг другу вниманием, занимаются прямыми обязанностями, полученными на совете Времен Года, да и просто какими-то незначительными делами.
Я лежал и не двигался. Вопреки его ожиданиям, оказавшись в таком бедственном положении, я отказывался умирать, да еще и слезу не пустил, чтобы показать, как мучительно всё это на самом деле терпеть. Январис одарил взглядом доктора-психиатра, который любуется своим самым безнадежным пациентом, затем развернулся на каблуках и воскликнул:
- А вот и ты, Декабрина! Как всегда не опаздываешь. Пунктуальность у тебя отменная.
Декабрина снова была в своём излюбленном облике двенадцатилетней бледнолицей девицы. В руках девица держала маленькую беленькую коробочку. У нас в Чалиндоксе в похожей упаковке конфетки продаются в кокосовой обсыпке. Странно, что мой промёрзший мозг еще хоть что-то соображает и пытается подметить похожесть одной вещи на другую. Моим мыслям, наверное, больше задуматься не о чем в столь ужасной ситуации!
- Очередной традиционный подарок, сестрица? - без особого энтузиазма спросил Январис.
Девочка кивнула и передала ему коробочку, как будто сие действо являлось элементом привычного и священного ритуала, приевшегося до боли в животе. Только эти два зимних месяца не особо трепетали перед его святостью. Лица у них были такие, словно эта встреча по графику, простая формальность, соблюдалась через силу, и формальнее этого неизвестного малоинтересного подарка в коробочке нет вещи на свете. Такой подарок, полагаю, открывать не обязательно, что Январис, собственно, и сделал - сунул коробочку в карман, с глаз долой. Карманы его накидки отличались большой вместительностью.
