Про свечи Дамиано мне ничего не говорил. Он мне сказал про мою линию поведения:
– Быть агрессивным наглецом!
Бензина в баке оставалось уже мало, надо бы заправиться. На трассе полно колонок, но мне нужны только автоматы, где не будет персонала.
Наконец, такая появилась. На ней висело объявление: «Не кури! Если тебе не дорога жизнь, помни, что дорог бензин!»
Прошел почти час, и мой пассажир начал приходить в себя. Минут десять он осоловело озирался по сторонам. Он был еще пьян, но уже начиналал реагировать на происходящее.
Я из интереса спросил его:
– А что это у вас за вечеринка при свечах? Свет отключили, или с дамами встречаетесь? На романтика ты не похож.
– Не твое дело, ты не наш. Куда ты меня везешь?
– Я уже тебе говорил. В столицу!
– Вельзику я почти не должен. Осталась малость, мог бы и потерпеть немного.
Я не знал, кто такой Вельзик, но и виду не подал:
– Вельзик уже не при делах. Не к нему едем. С тобой хочет поговорить Дамиано.
Если сказать, что он вздрогнул, то это значит: ничего не сказать!
По его телу прокатилась судорога, на лбу появилась струйка пота. Если бы он не был прикован наручниками, он бы съехал на пол со своего сидения.
– Я к нему не поеду! Я ему не должен ничего! Поворачивай назад!
– Я тебе могу показать ответ. Только руки заняты, ширинку расстегнуть нечем.
Он замолчал. На его глазах появились слезы.
– Прошу, не надо!
– Надо, Никколо, надо. Могу только налить еще стаканчик. На привале, через пять минут.
Он замолчал. Мы проехали маленький поселок и свернули в лесочек. Никколо чуть не вывалился на землю со своего сидения, когда я открыл его дверь. Я застегнул браслеты на его руках.
– А как я так отолью?– с трудом выговаривая слова, он смотрел на меня мутными глазами.
– Сможешь. Если очень захочешь.
С трудом, но он справился, и стал оглядываться по сторонам. Я тоже отлил и закурил.
– Слушай, дай закурить!
– Без проблем!
Я засунул ему в рот сигарету.
Он затянулся с явным отвращением. Но докурил до конца и выкинул бычок.
– Как тебя там?
– Виктор.
– Витюк, у меня от твоих бутербродов живот свело. Я сейчас обделаюсь. Расстегни браслеты.
Это вполне походило на правду. После долгого воздержания от пищи бутерброды могут наделать всякого. И я нарушил инструкцию, расстегнув его наручники, хотя полностью их не снял. Никколо отошел вглубь лесочка и присел возле какой-то березы.
– У тебя есть бумага?
– Да, в машине. Кажется, называется: «Опережая желания».
– Мне не до смеха. Принеси, если не трудно.
