В такое трудное для Чечни время Ушурма вернулся в родные края и первоначально стал вести вполне мирную жизнь. Он женился на дочери Этти Батырмурзина по имени Чеча. Позже на допросе в Тайной экспедиции он говорил о том, что женат и имеет троих детей: «Есть у него и жена — Чеча. Сыну восемь лет, двум дочерям — четыре и один год». Больше он не принимал участия в каких-либо военных рейдах и набегах. Причем и земляков своих от подобной практики отговаривал, призывая вести честную и чистую жизнь, отказаться от табака и крепких напитков, молиться Единому Господу.
Следует сразу заметить, что первый чеченский имам никогда не ставил перед собой цель поправить собственное материальное положение. Ушурма родился бедняком. Когда он возглавил широкое народное движение, через его руки прошли огромные ценности, но ничто из них его не соблазнило. Этот человек был величайшим идеалистом и ушел из мира таким же бедным, как пришел. На допросе в Тайной экспедиции на вопрос о своем имуществе он ответил просто: «Имею дом в ауле Алды и двух волов».
По словам третьего имама Чечни и Дагестана Шамиля, «шейх Мансур имел мужественную, увлекательную наружность и, несмотря на то, что не знал грамоты, владел необыкновенным даром слова». Кроме того, по свидетельству Шамиля, имам Мансур был «так высок ростом, что в толпе людей казался сидящим верхом на лошади». Сведения эти имам получил от людей, лично знавших Мансура. Сам Шамиль не мог его видеть — он родился в 1797 году, тогда как Мансур умер за три года до этого, находясь в заточении далеко на севере.
Имеющиеся источники не позволяют с достоверностью проследить истоки пророческих откровений Мансура. Можно предположить, что учителем его был некто из аскетов-отшельников, исповедующих в исламе направление тариката. Такой вывод напрашивается сам собой, ибо до конца своих дней имам Мансур неизменно ратовал за умеренность, соблюдение постов, помощь бедным. Он выступал против горского закона «канлы» — кровной мести, неизменно требуя, чтобы кровники примирились. За недолгое время своей борьбы — всего пять лет — он сумел создать на Кавказе настоящую школу исламского мюридизма, которая на многие десятилетия пережила его.
Известно, что мюрида (ученика), приходящего к учителю, спрашивают только о знании закона и о решимости отречься от грехов. Далее он возвышается по мере развития своих нравственных качеств. Однако для Кавказа было важнее другое правило мюридизма — безусловная преданность учеников учителю-устазу. Мюриды были обязаны не только исполнять его волю, но стараться предупреждать его желания, прежде чем учитель выскажет их. Об отношениях учителя и ученика в тарикате сказано так: «Ни ум, ни богатство, ни древность рода не имеют значения. Простолюдин, верный наставлениям своего устаза, очистивший сердце постом и молитвою и достигший таким образом высших степеней нравственного очищения, стоит несравненно выше одаренного всеми благами земного владыки».
