Легкий подол касался его потной щеки и вдруг он заметил — блеснули на ткани тусклые узоры. Повеял сверху, опускаясь на мокрый лоб, мягкий ветерок. И — он задрал голову, стараясь разглядеть хоть что-то в кромешной темноте — сверкнули звезды, высыпав в узкой неровной щели, очерченной ломаными черными краями.
Еще несколько шагов и они встали на маленькой легкой площадке, давящей ступни ребристой поверхностью металла. Звезды, набросанные на черноту неба, единственные позволяли отличить границу, где оно переходит в гладь темной воды, потому что их отражения плыли, подергиваясь. Черная ночь с голубым серебром звездной россыпи была прекрасной, ветер пах соленой живой водой. Нуба открыл рот, как большая, выброшенная на берег рыба и жадно глотал свежий ветреный хмель, цепляясь рукой за пальцы Онторо. Девушка, подождав, когда он немного придет в себя, сказала вполголоса:
— За скалой, по правую руку, уже разгораются костры. Скоро праздник придет туда, на черный песок. Люди будут танцевать до утра. А мы с тобой должны сойти влево, туда, где черно и скала прячет берег от лунного света. Я покажу тебе, где спрятана лодка. Если мы вернемся за мальчиком…. Мало ли что случится. Со мной.
— С тобой ничего не случится.
— Молчи. Дай сказать разуму. Запомни. По правую руку будут костры. А лодка спрятана слева. В ста шагах от тайной лестницы. Сейчас мы спустимся, и я покажу тебе примету.
Они шли вниз и по мере того как приближался черный песок, справа разгорался тусклый красный свет, затмевая холодные звезды — там уже разгорались костры.
Нуба первым спрыгнул на прохладный песок и, раскрыв руки, поймал Онторо. Не выдержав, прижал к себе, вдыхая запах притираний от вымытых волос. Она мягко освободилась. Сделала шаг, увлекая его в темноту.
— Нуба… — прошептал красный отблеск на песке. И великан замер, вырвал свою руку из женских пальцев.
— Нуба-а, — снова простонал мигающий свет.
— Что? Пойдем, быстрее, — раздраженно сказала Онторо.
— Ты слышишь? Зовет.
— Никто не зовет. Пойдем.
Она снова схватила его руку, вцепилась крепко, потянула, царапая ногтями.
— Ну-ба, — исчезающе тихо сказала темнота, окрашенная уже ровным красным светом, ползущим из-за черной скалы.
— Хаидэ? — он остановился и рванул свою руку так, что девушка упала на колени. Вскочила, обрывая прозрачный тонкий подол. А Нуба уже бежал на багровые отблески, рисующие наклон черной скалы и падающие на воду огненными петлями.
Онторо, тяжело дыша, засмеялась с беспомощной злостью. Передразнила шепотом:
