– Все в порядке, – сказал Демпсей, а я покатил дальше свою проклятую тележку. Трафальгарский сквер был совершенно пуст, за исключением немногих людей, спавших под открытым небом. Одно из этих жалких существ поднялось и пошло рядом со мной, прося милостыню и уверяя, что и он был когда-то джентльменом.
– Точь-в-точь как я, – сказал я. – Но это было давно. Я дам вам шиллинг, если вы поможете мне толкать эту штуку.
– Он убит? – спросил бродяга, пятясь от меня. – Но ведь я к этому непричастен.
– Нет ещё, но он, может быть, будет убит… мною, – отвечал я.
Человек нырнул в темноту и исчез, а я поспешил дальше через Кокспер-стрит и вверх к цирку Пикадилли, совершенно не зная, что мне делать с моим сокровищем. Весь Лондон спал, и неподвижное тело пьяницы было единственным моим обществом в этой прогулке. Но оно было безмолвно, как сама целомудренная Пикадилли… Когда я проходил мимо красного кирпичного здания клуба, из дверей его вышел знакомый мне молодой человек. В петлице его костюма виднелась увядшая гвоздика, поникшая головкой; он играл в карты и собирался до рассвета вернуться домой; в это время мы встретились с ним.
– Что вы тут делаете? – спросил он.
Я совершенно уже утратил всякое чувство стыда.
– Это – на пари, – отвечал я. – Помогите мне выиграть его.
– Молодой человек, кто это такой? – раздался голос из-под навеса.
– Господи, Боже мой! – воскликнул мой знакомый, перебегая мостовую. Вероятно, карточная игра подействовала на его нервы. Мои нервы были словно из стали в эту ночь.
– Господи, Господи! – послышался изнутри бесстрастный, равнодушный голос. – Не надо богохульствовать, молодой человек! Он придёт и к вам когда-нибудь в своё время.
Молодой человек с ужасом взглянул на меня.
– Это все входит в пари, – отвечал я. – Помогите мне толкать тележку.
– Ку… куда же вы хотите ехать? – спросил он.
– В Бругтльсмит, – сказал голос в тележке. – Молодой человек, вы знаете мою жену?
– Нет, – сказал я.
– Это хорошо: она ужасная женщина. Молодой человек, я бы хотел выпить. Постучитесь в одну из этих пивных, и за свои труды вы можете поцеловать дев… вушку.
– Лежите смирно, или я принуждён буду заткнуть вам глотку, – грубо сказал я.
Молодой человек, с увядшей гвоздикой в петлице, перешёл на другую сторону Пикадилли и кликнул единственный кэб, который был виден издалека. Что он думал при этом, осталось мне неизвестным.
Я же поспешил, катя перед собой тележку, – путешествие казалось мне бесконечным – по направлению к Брук-Грин-Хаммерсмиту. Здесь я думал оставить Бруггльсмита под опекой богов этой печальной местности. Мы провели столько времени вместе, что я не мог решиться покинуть его связанным на улице. Но, кроме того, он бы стал звать меня, а ведь это такой позор, когда ваше имя выкрикивают на рассвете в пустоте лондонских улиц.
