Первого декабря враг, выйдет из Аустерлица, расположился перед нами на позициях Працена, выдвинув левое крыло к Анжеету. Бернадотт, прибывший из Богемии, стал в общий строй, а Деву достиг аббатства Режерн с одним из своих дивизионов. Дивизион Подена расположился в Никольсбурге.
Рапорты, которые я получал со всех сторон о движении колонн противника, утвердили меня в моем мнении. В девять часов вечера я обошел свой строй как для того, чтобы оценить направление огня противника, так и для того, чтобы подбодрить мои войска. Я приказал прочитать им прокламацию. Она не только обещала им победу, она объясняла им маневр, который должен нам ее обеспечить. Впервые, без сомнения, генерал ставил всю свою армию в курс той комбинации, что должна принести ей победу. Я не боялся, что враг узнает об этом. Он бы не поверил этому. И тут произошло одно из событий, самых трогательных в моей жизни. Мое присутствие перед фронтом армии сообщило от ближнего к ближнему электрический удар, достигший со скоростью молнии дальнего края. В едином порыве все дивизионы инфантерии, вздев снопы горящей соломы на пики, устроили мне иллюминацию. Вид этот, одновременно грозный и странный, имел в себе что-то величественное. Это была первая годовщина моей коронации.
Вид этих огней привел мне на память пучки лоз, которыми Ганнибал обманул римлян и бивуаки лагеря Лигниц, спасшие Фридриха, проведя Дауна и Лодона. При моем приближении в каждой роте раздавались крики: «Да здравствует император!», и, повторенные из конца в конец каждой частью на моем пути, они несли во вражеский лагерь доказательства энтузиазма моих солдат. Никогда еще военная сцена не была столь помпезной, столь возвышенной, где каждый солдат разделял уверенность, что его преданность известна мне. По этой линии я шел до полуночи; она протянулась от Кобельница до Сантона. Части Сульта составляли правое крыло между Сокольницем и Понтоницем. Итак, он располагался лицом к центру врага. Бернадотт разбил бивуак за Гирсковицем; Мюрат — слева от этой деревни, и Ланн — на лошадях на Брюннском шоссе. Мои резервы находились за Сультом и Бернадоттом.
Расположив мое правое крыло под командой Сульта лицом к центру врага, я понимал, что на него падет самый тяжкий груз битвы, но, чтобы его движение увенчалось результатом, задуманным мною, нужно было начать с того, чтобы удалить от него вражеские части, выходившие к Блашовицу и по шоссе Аустерлица. Возможно, что императоры и их командный пункт находились там, и нужно было ударить именно туда, чтобы вернуться затем на их левый фланг переносом фронта. К тому же это было средство отрезать этот левый фланг от дороги на Ольмюц.
