— Нам больше нравится чума, — отвечали они, — чем австрийцы.
Это были праздник и триумф.
Наконец, после проявленного энтузиазма, восхвалений всеобщего бреда Цезарь ставит ногу на землю, где нет больше Брута.
Шесть недель спустя у Франции нет больше директоров, есть три консула, и среди них есть только один, по словам Сьейеса, кто все знает, кто все делает, кто может все.
Мы подошли к восемнадцатому брюмера.
Первой заботой Бонапарта по утверждении его в высшей магистратуре государства, еще кровоточащего от внутренней и внешней войны, истощенного собственными победами, была попытка утвердиться на солидной основе. В соответствии с этим 5 нивоза VIII года Республики, отставив в сторону все дипломатические формы, какими суверены обволакивают обычно свои мысли, он пишет королю Георгу III, предлагая союз Франции и Англии. Король остался нем, за ответ взялся Питт, а это означало, что союз отвергнут.
Бонапарт, не признанный Георгом III, повернулся к Павлу I. Зная рыцарский характер этого царя, он подумал, что по отношению к нему надо действовать по-рыцарски. Он собрал внутри Франции все русские войска, взятые в плен в Голландии и Швейцарии, приказал одеть их во все новое и отправил на родину, не требуя ни выкупа, ни обмена. Бонапарт не ошибся, рассчитывая этим демаршем разоружить Павла I. Тот, узнав о благородном поступке первого консула, вывел все свои войска, находившиеся еще в Германии, и заявил, что не будет более участвовать в коалиции.
Между Францией и Пруссией сохранялось доброе взаимопонимание, и король Фридрих Вильгельм скрупулезно соблюдал условия договора 1795 года. Бонапарт отправил к нему Дюрока, чтобы тот убедил короля продвинуть границу своих войск до Нижнего Рейна, сократив таким образом линию обороны. Прусский король согласился и обещал лично договориться с Саксонией, Данией и Швецией в целях соблюдения нейтралитета.
Оставались по-прежнему Англия, Австрия и Бавария, но эти три державы еще не были готовы возобновить враждебные действия. Так Бонапарт получил возможность, не теряя их из виду, направить свой взгляд вглубь страны.
Новое правительство располагалось в Тюильри. Бонапарт занимал дворец королей, и мало-помалу старые порядки двора стали вновь появляться в этих апартаментах, откуда их выгнали члены Конвента. Правда, следует сказать, что первой привилегией короны, присвоенной Бонапартом, было право помилования. Мсье Дефе, французский эмигрант, взятый в Тироле, был препровожден в Гренобль и приговорен к смерти. Бонапарт, узнав эту новость, приказывает своему секретарю написать на клочке бумаги:
