— А можно определить, во что в конце концов превратишься?
— Только при условии, что известно, из каких видов собрано тело химеры, — разочаровал меня Иломор. — Чаще всего получается что-то похожее на один из видов или нечто промежуточное между ними в какой-либо вариации.
Теперь понятно, почему в тоне врача звучало сожаление, когда он говорил, что второй вид определить не удалось. Им наверняка тоже хочется знать, во что превратится в конечном итоге пациент. А уж как мне-то хочется это знать… Встряхнув головой, отогнала неприятные мысли.
— Если уж речь зашла об этом, то как химеры вообще могут существовать?
— Когда мне поручили тебя, я навел справки о химерах. Твой случай первый не только в моей практике, но и во всём нашем государстве, — улыбнулся Иломор. — Шанс выжить у существа-химеры при слиянии меньше, чем один из миллиарда.
— А остаться в своём уме? — спросила я, вспомнив слова врача.
— Один против нескольких десятков тысяч из выживших.
— Это ведь теоретические выкладки? — представшие перед мысленным взором горы трупов подобных франкенштейнскому монстров, покрытые шевелящейся и бессмысленно завывающей толпой таких же, заставили поёжиться.
— Нет, это результаты многолетних практических исследований.
— А откуда у вас такая богатая практика? Штампуете вы этих химер, что ли?
— В момент перемещения существ в Чёрную Дыру они могут притянуться друг к другу, смешаться и таким образом превратиться в химеру. Отсюда и статистика.
— И каковы шансы? — деловито спросила я.
— Чуть меньше, чем одна миллионная.
Перемножив в уме полученные числа и подсчитав количество нулей, я поняла, что сказанное не может быть правдой. А прикинув, сколько в таком случае сюда пропадает не химероподобных рендеров (для получения всего-то сотни нормальных химер) и вовсе впала в прострацию.
— Что-то слишком большие числа получаются. Даже если здесь живут только рендеры, всё равно их должно быть куда больше триллиона… Я даже названия таких чисел в вашем языке пока не знаю.
— Чёрная Дыра — это очень огромное пространство. Очень. Больше любой планеты во Вне. И даже больше сотен, тысяч и миллионов планет, взятых вместе.
Услышанное сначала шокировало, а потом заставило задуматься. С одной стороны, большая часть из сказанного кажется бредом. А с другой, голос Иломора звучит спокойно, как будто сообщая очевидные факты. Можно, конечно, считать всё обманом, а его самого — лжецом, но будет ли от этого польза? Есть ещё один, очень весомый для меня аргумент: куратор на моё недоверие реагировал ровно, приводил свои доводы, но не настаивал на том, чтобы я ему поверила. И почему-то именно это убеждает лучше всех доказательств. Кивнув, я решила для себя не отрицать то, что с первого взгляда кажется невероятным.
