Уловив в его голосе привычную иронию, я кивнула и, желая окончательно расставить все на свои места, твердо добавила:
– Я пришла, потому что…
– Ты пришла, потому что ты моя, – прохрипел Клим, наклонил голову и стал меня целовать. Я почувствовала вкус его губ, их требовательность и ласку… Его руки обвили мою талию и двинулись по спине выше, его дыхание стало тяжелым и частым. Мое, наверное, тоже… Колени подогнулись, но это не имело значения – я находилась во власти Шелаева, а значит, не могла упасть… У меня не было сил ни на что, однако я тоже обвила Клима руками и попыталась ухватиться за тонкую ткань рубашки… Не получилось – пальцы разжались, и руки скользнули вниз…
Он приподнял мои волосы и коснулся шеи…
Я послушно разомкнула губы, испугалась этого и вздрогнула. Я совершенно не была готова к той гибели, на которую уже согласились и душа, и тело… Но в груди дрожала радость – непонятная, необъяснимая, и возрастала сила – уверенная и нетерпеливая, я против воли, против судьбы, против всех слов, встреч, дуэлей и убеждений отвечала Климу… Я не понимала, что происходит, этого не должно было случиться… Или должно?
Клим опустил руки на мои бедра и крепче прижал меня к себе, но я почувствовала себя оторванной от него и совершенно несчастной. Будто он стал дальше и разъединил нас – я должна была прижиматься к нему всем телом.
– Клим, – выдохнула я и открыла глаза.
– Ты плачешь? – спросил он, проводя ладонью по моей щеке.
– Нет, – замотала я головой, не понимая, что из глаз действительно текут слезы.
– Девочка моя. – Клим обнял меня осторожно, наши тела наконец-то слились, и в душе вновь вспыхнула радость. Он целовал меня в висок, гладил по голове и спине и просто держал крепко-крепко, как глупую птицу, которой нужно залечить крыло, а она все рвется и рвется к небу, не понимая, от чего отказывается…
Я не могла так думать. Я не могла так чувствовать. Я должна была оттолкнуть Клима, подхватить сумку и убежать! И бежать нужно было быстро: чтобы мелькали дома, фонарные столбы, автобусные остановки, чтобы налетать на людей, извиняться и устремляться дальше – без оглядки! И это было бы правильно, потому что…
«Разве может ястреб залечить крыло маленькой птице?..»
– Поцелуйте меня еще, – дрогнувшим голосом попросила я, подняла голову и смело встретила обжигающий взгляд серых глаз.
Плечи и руки Клима мгновенно напряглись и стали твердыми – железобетонными, непробиваемыми, в одну секунду он снял с меня плащ так, словно это была пылинка. Плащ полетел на диван, я отстраненно отследила его путь и вновь посмотрела на Клима. Я боялась… Теперь я очень боялась насмешки с его стороны… Но…
