В первом рейсе потребовалось разрешение пиротехников, а в последующих походах эти формальности уже не соблюдались, потому что за плечами был опыт.
Или, скажем, размещение грузов в проходах аккумуляторной батареи. В обычных условиях, даже во время войны, в проходах аккумуляторной батареи ничего нельзя было хранить, они содержались в идеальной чистоте.
А во время транспортировки грузов эти „святые“ места загружались ящиками или просто засыпались банками с концентратами, как любой трюм.
Если при первом рейсе еще имели место разговоры, что и куда можно грузить, то в последующем уже грузили все, что проходило в люк лодки, все, в чем нуждался Севастополь, и при этом каждый раз находили новые возможности, чтобы взять как можно больше груза».
Во время беседы я спросил Николая Николаевича:
— Какой из периодов войны для вас был самый трудный?
Почти не задумываясь, он ответил:
— Период транспортировки грузов в осажденный Севастополь, особенно июнь сорок второго года. Хотя это и не был период активных действий против противника, но зато по напряжению сил каждого члена экипажа этот месяц нельзя сравнить ни с каким другим периодом войны… С тех пор прошло тридцать лет, но и сейчас те походы памятны. В июне сорок второго года личный состав лодки часто по несколько суток не имел отдыха и сна. А когда представлялась возможность хоть немного восстановить силы, то каждый отдыхал прямо у своего боевого поста или командного пункта, чтобы сразу занять его по боевой тревоге. Не могу не вспомнить о высокой боевой выучке всего личного состава. Каждый в совершенстве знал свою специальность, действия у краснофлотцев и старшин были доведены до автоматизма. Особенно хочется вспомнить добрым словом командира группы движения Георгия Ивановича Козырева, старшину трюмных Петра Петровича Миняйло, старшину группы электриков Виктора Федоровича Лебединцева, командира отделения мотористов Петра Павловича Литвинова…
— Николай Николаевич, что помогло вам перенести тяготы подводной службы, особенно в июньские дни сорок второго года?
— Долг ответственности за людей, с которыми ты воюешь. Всем понятно, сколь велика роль командира БЧ-пять на подводной лодке. От его правильных действий зависит часто судьба лодки, судьба всего экипажа… Поэтому и держался, и делал все, что было необходимо.
26 июня «Л-4» отошла от причала и легла на курс, ведущий к берегам Крыма. Секретарь парторганизации старшина группы торпедистов Василий Сулименко собрал в первом отсеке свободных от вахт краснофлотцев и старшин и рассказал о том, что для защитников Севастополя установлен минимальный расход снарядов и мин и что пушки и минометы больше молчат, чем ведут огонь. Атаки танков наши бойцы иногда отбивают только гранатами и бутылками с горючей жидкостью. Танки врага идут, а пушки, противотанковые орудия молчат. Об этом рассказывали раненые.
