С большим уважением рассказывал Михаил Иванович Белуха о командире электромеханической боевой части — главном механике Антоне Бардецком. Со своей машинной командой он творил поистине чудеса. В одном из рейсов в Севастополь «Абхазия», проходя мимо Камышевой бухты, подорвалась на магнитной мине. В необычайно трудных условиях, в полной темноте серьезно поврежденный корабль все же достиг Южной бухты. Более того, через сутки корабль смог принять раненых и своим ходом уйти на Кавказ.
Командир отделения сигнальщиков старшина 2-й статьи Григорий Иванович Оноколо всегда первым обнаруживал вражеский самолет. И в день гибели «Абхазии» старшина Оноколо находился на мостике рядом с командиром. Увидев, что сброшенные «юнкерсом» бомбы летят на корабль, старшина прикрыл собой командира и был тяжело ранен осколками. Долгие месяцы лечился Григорий Иванович в госпиталях, но так и остался инвалидом.
В дни прорыва в Севастополь мне приходилось бывать и на санитарных транспортах. Как правило, в этих походах командиры не сходили с мостика ни днем, ни ночью, а комиссары находились всегда там, где было особенно опасно. Ни от кого из состава экипажа я не слышал жалоб на усталость, на чрезмерные трудности. Иные и сами удивлялись, откуда берутся у них сила, выносливость. У всех была одна цель: доставить Севастополю все необходимое для продолжения борьбы и вывезти раненых.
Григорий Оноколо писал мне много лет спустя: «Все мы, перевозя раненых, принимали их всегда с превышением от нормы, по-братски уступали защитникам Одессы и Севастополя не только каюты, кубрики, флотский паек, но и отдавали тяжелораненым свою кровь для их спасения».
Врачи, сестры и санитарки мужественно преодолевали трудности, безраздельно отдавали все силы обслуживанию раненых. И все же не раз говорили откровенно о том, как им бывает страшно и тяжело за себя, за раненых при сложных операциях под бомбежками и во время качки. Врачи, оперируя раненого, во время шторма ремнями привязывались к операционному столу.
За период боевых походов на «Абхазии» произведено 9 тысяч операций, из них примерно треть сделал начальник медицинской службы корабля Е. А. Рогозин.
Но вернусь к рассказу о последнем, трагическом для «Абхазии» дне.
С наступлением темноты, вечером 12 июня, внимание было приковано к возможной атаке торпедоносцев. Так и случилось. Но и на этот раз огонь кораблей охранения сбил торпедоносцев с боевого курса, и торпеды прошли мимо цели.
