«По справедливости засвидетельствую, — доносил Адмиралтейств–коллегии 26 октября 1761 г. командующий Кронштадтской эскадрой, в состав которой входил «Юпитер», контр–адмирал С. И. Мордвинов, — о командирах бомбардирских кораблей флота лейтенантах Бабаеве, Норманском и Креницыне и о всей команде их. что во всю их бытность. против города Кольберга, невзирая на прежестокую с четырех разных батарей и из лесу из поставленных пушек пальбу и [на] окружающие неприятельские бомбы и повреждения корпусов своих судов и мачт, в самую близость города и батарей приходили и якори и завозы свои так близко к батареям завозили, что по шлюпкам их с тех батарей всегда картечами палили, и со всякой ревностию. как днем, так и ночью старались неприятеля разорить» [7, с. 111].
В апреле 1762 г. способного и храброго офицера произвели в капитан–лейтенанты и назначили командиром 32 пушечного фрегата «Россия», а в 1763 г. — командиром фрегата «Ульриксдаль». В мае 1764 г. с назначением начальником «секретной» экспедиции его произвели в капитаны 2-го ранга.
Его помощник по экспедиции М. Д. Левашев в 1751 г. в возрасте 12 лет был принят учеником в Морскую академию, а через два года его перевели кадетом во вновь организованный Морской шляхетный кадетский корпус. В 1755–1762 гг. он плавал на кораблях Балтийского флота, в 1757 г. был произведен в гардемарины, а через год по окончании корпуса выпущен на флот мичманом. После участия в Кольбергской операции в ходе войны с Пруссией, во время которой молодой мичман проявил себя с лучшей стороны, он был произведен в унтер–лейтенанты, а еще через два года в лейтенанты. С назначением помощником начальника «секретной» экспедиции ему присвоили чин капитан- лейтенанта. Как видим, в «секретную» экспедицию назначили лучших офицеров флота.
В мае 1764 г. Ломоносов представил императрице вторую полярную карту, на которой были в определенной мере отображены новые сведения об Алеутских островах, собранные промышленниками. Но «новообретенные» острова были расположены на ней в соответствии с соображениями, изложенными Ломоносовым в «Прибавлении втором».
28 мая императрица послала сибирскому губернатору Чичерину указ о содействии и финансировании экспедиции Креницына. В указе было сказано: «Повелеваем вам на то употреблять из первых поступивших денег сколько потребно, присылая для известия оным счет в Адмиралтейскую коллегию». На снаряжение экспедиции были отпущены значительные для того времени средства — 100 837 рублей [7, с. 114]. Императрица передалалично графу И. Г. Чернышеву золотые часы особой, с секундами конструкции, для Креницына и Левашева. И в дальнейшем она лично интересовалась ходом экспедиции. По поводу экспедиции она осенью 1765 г. писала Чичерину: «С нетерпением ожидаю, что далее произойдет» [7, с. 115].
