Хрольв перепилил веревку. Аврелиан на мгновение зажмурил глаза. Но ничего не произошло. Тяжелое лезвие дрогнуло, опустилось вниз на полдюйма и остановилось.
Монах тихо выругался, после чего поспешно прикрыл рукой рот. Дигл неторопливо обошел гильотину.
— Заржавела, видать, — задумчиво констатировал он. Хрольв сплюнул.
Пользуясь общим замешательством, Эльга подалась назад и убрала шею из-под лезвия.
— Придется самим, — недовольно буркнул сержант. Девушка закрыла глаза.
— Кинем кости? — предложил Дигл. — У кого меньше, тому и рубить.
— Заткнись. — Хрольв подумал, поскреб бороду и изрек: — Сначала на кладбище ее отведем.
— Но зачем? — подал голос монах. Сержант с неприязнью поглядел на него, однако Аврелиан не отступал. — Неужели нельзя все сделать здесь?
— А как через город потащим? Не на руках же. Телеги-то нет.
Аврелиан, поглазев по сторонам, был вынужден согласиться с этим доводом. Собственно, телега была — не было лошадей. Эльгу поставили на ноги и подтолкнули к воротам.
Хрольв ткнул в спину кулаком.
— Смотри, шлюха: бежать вздумаешь — хуже будет.
«Бежать?..» — подумала Эльга. — «А почему бы и нет?..»
— Етить вашу разэтак, — сказал Тонел, когда они уже вышли на улицу. — Лопату забыли.
Спрячь меня, лес, помоги, а я тебе
Вечную душу продам.
Лучше тебе я ее отдам, чем тем, кто идет
По моим по следам.
Купи мою правду, море-океан.
Она мне уже не нужна.
Может быть, может быть, за твоей волной
Меня не найдут никогда.
Поздно бежать — вот они над головой
Тыкают пальцами.
Что же вы ждете, ведь я еще живой!
Но только смеются они.
Что вы смеетесь? Хотели — убейте же!
Но слышу, они говорят:
Ты нам не нужен, тебя уже и нет,
Зачем нам тебя убивать?
«Агата Кристи»
Негромко посвистывая, Уилар Бергон спустился по лестнице, расплатился за постой и вышел во двор. Трактирный конюх подвел лошадей — вычищенных и накормленных. Получив монету, конюх поклонился:
— Благослови вас Господь, ваша милость.
Поводья заводной лошади Бергон привязал к седлу Вороны, похлопал кобылу по шее и утвердился в седле. Можно было отправляться.
Уилар Бергон — человек неопределенного возраста, ему можно дать и тридцать, и сорок, и пятьдесят лет. На лице много морщин, но двигается он легче иного юнца. Одежда — однотонно черная, кожа и шелк. Длинный тяжелый плащ. Оружия нет, если не считать кинжала на поясе и короткого посоха, аккуратно притороченного к седлу. Скрытые перчатками из тонкой кожи, его длинные сильные пальцы могли бы заставить предположить, что перед нами — профессиональный игрок, вор или музыкант.
