Что ж, может быть, она и не совсем равнодушна к нему. Но до какой степени он интересовал ее?
Хм-м. Он не осмеливался, конечно, предпринимать какие-нибудь явные шаги без ответной реакции, но нельзя ли как-нибудь осторожно выведать, чтобы дальше строить планы…
Поэтому на следующий день он вытащил ее, с Майклом, конечно, в Александрию походить по художественным галереям, облазить антикварные магазины и выслушать восторги по поводу Майкла.
А он, без сомнения, был самый чудный на свете малыш.
Каждый день Майкл помогал Джошу ощутить красоту и разнообразие обычной жизни.
Ему хотелось навсегда остаться с малышом и с женщиной, милой, прелестной и заботливой.
Если бы только они остались…
Ну что ж, значит надо действовать.
На следующее утро после того, как они купили картину, чтобы повесить ее над камином, и несколько безделушек в антикварном магазине, Джош объявил, что хотел бы привести в порядок малюсенький задний дворик, но… Подняв руки ладонями вверх, он беспомощно — очень старался! — пожал плечами.
— Я совсем не разбираюсь в растениях, — изрек Джош, с надеждой глядя на Дэни.
К счастью, Дэни не стала смеяться, а согласилась с его идеей. Благодаря этому он выиграл поездку в садовый магазин, потом домой, чтобы копать ямы и смешивать пыль с песком. Джош подумал: надо сообщить брату, что его скотина оставляет целое состояние из удобрений на пастбищах.
К обеду, который состоял из вкуснейшего мясного рулета, картофельного пюре и кукурузы в початках, он поработал до седьмого пота, а Дэни превратила скудную травяную полосу, окружавшую дворик, в яркий привлекательный бордюр из цветов и листьев. В одном, правда, его план полностью провалился. Цитируя доктора Равьяни, Джош попытался объявить вечера временем для отдыха. Прекрасно подходящим для личных размышлений.
Дэни не поддержала его. Если она не была в распоряжении Майкла, то готовила, убирала или занималась старым драндулетом. Ему удалось лишь замедлить ее деятельность, настойчиво попросив сесть и высказать мнение «потенциального члена жюри» по Кливлендскому делу.
И хорошо сделал: она указала ему на большую прореху в его аргументах. Джош велел Марлетте «заделать» эту прореху, и едва успел задержать Дэни, когда она хотела улизнуть из дома, потому что ей якобы понадобилась какая-то деталь для машины, которую она чинила.
— Ты никуда не поедешь, дорогая! — зарычал он, ужасно опасаясь, что ее поведение свидетельствовало о крушении его плана. — Ты же обещала отдохнуть сегодня вечером. Мне надо было продать эту развалюху на металлолом, — проворчал он.
