Скачка была бешенной, по-другому не назовешь. В ушах засвистал ветер, зубы отбивали такт галопа, слух ловил звуки стука копыт о землю. Было страшно, Эйден верхом доселе не ездил, а уж тем более на таком скакуне.
Даже с закрытыми глазами принц почувствовал резкий поворот и прыжок, который заставил сердце остановиться в томительном ожидании. Секунда длилась вечность. Эта секунда полета, свободного парения... А затем вновь послышался скрип зубов и громкий стук, он приземлился. Тело затрясло. Крепко сцепив челюсти, Эйден побоялся за свой язык, как бы ни прикусить его.
Бешеная скачка продолжалась.
***
Бэрион воспарил над лагерем чужеземцев. Затем расправив крылья, он спикировал в сторону, свободно паря в воздухе. Пролетев три полных круга, чтобы все хорошо рассмотреть, сокол возвращался к эльфу.
Поместившись на небольшом холме, с которого открывался неплохой обзор, Кель с помощью птицы отслеживал незваных гостей. Эйден тем временем вновь обеспокоенно сидел рядом.
Эльф вернулся в свое тело. Глаза непривычно обожгло, и он заморгал ими. Возвращаться в свое тело в этот раз было сложнее, на ближайшие несколько недель испытывать свои внутренние резервы отшельник не хотел.
- Что там? - прервал томительное ожидание принц. - Ты разглядел их? Гербы?
- Ничего, о чем ты говорил, это не за тобой. Я, кажется, понял, для чего эти люди явились сюда, в Сребролесье. Значит, план таков: ты уходишь назад к хижине, а я остаюсь здесь.
- Ни за что! Я пойду с тобой, это не обсуждается. Это могут быть люди моего отца, меня могут искать! Даже несмотря на отсутствие гербов.
- Уверен, что ничем хорошим это не закончится, - взволнованно сам себе сказал Кель, смотря на дым, который медленно тянулся к небу и возвысился над чащей. - Бери второй наэрдел себе. Я подойду к ним как можно ближе, для разведки.
Сняв со спины ножны с мечом, эльф вручил их Эйдену. Затем он проверил все ремни и затянул их потуже, чтобы не мешали двигаться.
- Оставайся здесь. Никуда не иди, просто жди меня. Буду скоро, бывай, - доставая из-за спины лук, давал наставления эльф.
Спустился с холма он быстро, шагая по месту единственного спуска-подъема. А пропал он из виду еще быстрее. Уже через несколько минут эльф словно растворился с чащей. Так Эйден остался один, в одиночестве со своими мыслями.
Тело ужасно болело после скачки на оленях. Ноги закаменели, а руки неприятно ныли из-за постоянного напряжения. Скакали они до хижины ровно полдня примерно десять-двенадцать часов с редкими перерывами. Любое движение отдавалось болью в измученных мышцах, поэтому принц пытался шевелиться как можно меньше.
