Айгур спешился и, подойдя к повозке, заглянул внутрь. На дне, скорчившись на охапке соломы и обхватив руками живот, лежала молодая беременная женщина. Она не двигалась и казалась мёртвой, глаза её были закрыты. Айгур дотронулся до руки женщины, рука оказалась тёплой.
Жива! Почувствовав его прикосновение, роженица слабо застонала и приоткрыла глаза.
— Кто бы ты ни был, Бог или человек, помоги мне, — прошептала она. — Отвези меня в Рай.
— Рая нет больше, — сказал Айгур так же шепотом. — И Богов тоже нет.
— Как это нет Богов? — удивилась роженица и заплакала. — Почему?.. Я должна рожать… Кто мне поможет? Ведь я умру…
Айгур растерянно огляделся, словно искал кого-то, кто сможет прийти на помощь и взять инициативу в свои руки. Но вокруг не было ни души.
— А где возница? — спросил он.
— Я не знаю! — рыдала женщина. — Я ничего не знаю. Мы выехали из деревни прошлой ночью, чтобы уже утром этого дня попасть в Рай. Я заснула, а когда проснулась, то никого не было — ни возницы, ни Богов. Никого. Попыталась сама управлять буйволами, но как видишь… у меня ничего не вышло. Тогда я хотела вылезть из повозки и идти пешком да побоялась… Что же теперь делать? Кто мне поможет родить?
— Не реви, — немного грубовато оборвал Айгур ее стенания. — Успокойся. Все хорошо будет. Я тебе помогу. Ты только скажи, что надо делать.
— Я не знаю…
Правильно, подумал Айгур, откуда ей знать!.. Дети всегда рождались в Раю, и только Боги принимали роды. Женщины, вернувшись после родов в родные деревни, не помнили ничего кроме райского великолепия и длинной выматывающей дороги.
— Не знаешь… — Айгур почесал затылок. — Тогда хотя бы не реви.
Он отцепил от седла заплечный мешок и вывалил всё его содержимое на траву. Из того минимума, который Айгур брал с собой в дорогу, многое могло стать необходимым в этой ситуации — вязанка коротких смолистых факелов, чистые холстины, котелок. Всё остальное вряд ли пригодится.
— Тебя как зовут-то? — спросил он у женщины.
Та приподняла голову над бортиком повозки. Айгур улыбнулся — всё лицо женщины, довольно симпатичное личико, было перепачкано дорожной пылью, в которой слёзы проделали две белые дорожки.
— Кайя, — она часто заморгала длинными ресницами. — А ты похож на нашего кузнеца, Айгура Дигги. Но у того горб был. А у тебя нет…
— И всё-таки я Айгур. Горб у меня исчез, когда погасло Чудо Богов. — Айгур улыбнулся еще шире. — Да и ты, Кайя изменилась, наверное. — Он пошарил у себя за пазухой и извлёк маленькое зеркальце, прихваченное им в Раю в одной из опустевших комнат в качестве подарка Лиэне. — На-ка, взгляни на себя.
