Вэлз забрался на парапет и взлетел вверх.
«Где-то здесь, чуть выше должна находиться ложа или терраса, или бойница, — думал он. — Раньше здесь отверстия в скале не было. Над покоями Ольма располагалось помещение энергоузла. А теперь… Скорей всего, энергоузел остался на прежнем месте. Понятно, почему именно здесь Лей решил установить квантовую пушку…»
Вэлз ощупывал шершавую поверхность скалы и, наконец, наткнулся на металлический переплет оконного проёма. Створки окна были плотно закрыты. Все усилия Вэлза оттянуть створку на себя или открыть её внутрь оказались напрасными — по-видимому, окно было закрыто изнутри. Он лишь обломал ногти. Нужно было искать другую возможность проникнуть в помещение бывшего энергоузла. Вэлз спустился вниз, на террасу апартаментов Газинура. Он снова встал у щели и принялся смотреть и слушать продолжение спектакля.
Сцена была та же (декорации остались прежними), но действующие лица поменялись. На смену предводителей каст пришли две женщины, наверное, жена и дочь Газинура.
Верховный Бог ссорился с супругой — дамой среднепреклонного возраста и отталкивающей внешности. Размеры ее платья, не уступали размерам лилового балахона мужа, но и оно с трудом вмещало рыхлую плоть и, казалось, вот-вот расползётся по швам. Собственно, кое-где уже расползалось. Волосы женщины, уложенные в высокую витиеватую причёску с вплетёнными в неё разноцветными лентами и нитками с нанизанными на них самоцветами, были выкрашены в неестественный сиреневый цвет и казались мёртвыми. Скорей всего, супруга Газинура носила парик, и он являлся хоть и безвкусной, но единственной неповреждённой вещью её гардероба.
Супруга Верховного Бога заняла кресло мужа, а сам Газинур устроился на низенькой банкетке более удобной, если учитывать длину его ног. На такой же банкетке в неудобной позе ёрзала дочь Газинура — молодая девица, такая безобразная, что Вэлзу даже мысленно не удалось бы описать её внешность. Она была донельзя худой и такой высокой, что если бы встала, то наверняка оказалась выше Вэлза минимум на голову, а у Вэлза с ростом было всё в порядке.
— Он нас погубит! — верещала жена Верховного Бога. — Он нас всех погубит, кретин! Кретин, параноик и маньяк!
— Прежде ты не считала его таковым, — возражал Газинур. — Напротив, ты считала его самым умным и самым преданным. Самым, самым. Забыла, сука! Забыла, что спала с ним в молодости!
— С ним все спали, — ни сколько не смущаясь, отвечала жена Верховного Бога, незаметно низвергнутого. — Спроси у своей дочери, она, небось, тоже успела поваляться в его постели не единожды, и, наверное, еще до своего совершеннолетия. Ведь я права, деточка?
