Айгур замолчал. Он видел, что беспристрастность на лицах людей сменилась волнением. В толпе возник гул и ропот, люди переговаривались между собой, спорили, некоторые ругались. Особенно много недовольных было среди недавно прибывших. Со своими односельчанами и жителями посёлка слуг божьих Айгур часто разговаривал на подобные темы, и для них он не сказал ничего нового, а вот у жителей других деревень вопросов было много. Из толпы вышел мужчина лет тридцати пяти, это был один из тех, что прибыли к Вратам Рая только вчера вечером. Он был широк в кости, приземист, а лицо его было обветренным, как у потомственного крестьянина, большую часть жизни проводящего в поле.
— Богов мы из Рая, конечно, выбьем, — сказал он хрипловато. — Затем сюда и пришли. Негоже в своем тылу противников оставлять. А вот, насчёт того, чтобы с теми, что за горами живут объединяться, это еще обсудить надо бы. Мы привыкли жить так, как жили наши отцы и деды — пахать, сеять, да за скотиной ухаживать. Знать нам много не надо. Чего знаем, то и умеем. Урожай будет, чего ж ещё? Все сыты будем… Мы сейчас на себя работаем. Как потрудились, так и жить станем. Никому отчёта давать не будем и не хотим. А ну, как стенку эту разрушим, да к нам чужаки нагрянут? Учить станут уму-разуму, вмешиваться в нашу жизнь, под себя её кроить. На что нам это? Мы — сами с усами! А то, как они там за горами живут, нам знать не надо. Живут себе и живут. И пусть живут. А мы туточки жить останемся. Так я говорю?
Крестьянин оглянулся на своих односельчан, и те одобрительно загудели. Согласно гудели не только односельчане говорившего, Айгур заметил, что даже некоторые из жителей его родной деревни улыбались и радостно кивали.
— Твои байки, Айгур, о том, как люди по воздуху летают в повозках, да по большим рекам на огромных лодках плавают, детишкам хорошо рассказывать, вместо сказок, — поддержал крестьянина односельчанин Айгура, плотник Веливан, мужик взрослый, многодетный и не глупый. — А мы-то крестьяне. Мы на земле живем, нам по воздуху летать без надобности. Страшно… да и некогда. Занят ы е мы.
— А тебя никто и не уговаривает по воздуху летать, — возразил Айгур Веливану. — Хочешь пахать — паши. Хочешь плотничать — плотничай. Тебе никто мешать не будет. Хочешь мир посмотреть — посмотришь, а не хочешь — дома сиди. Только вот если твои сыновья и дочери захотят полетать или поплавать, ты и им запретишь?
— А что? Я для своих детей не последний в семье. Моё слово — закон!
