— Обо мне что-нибудь говорили? — поинтересовался Рэнд.
— Говорили. Саган, тот вообще пел дифирамбы твоему благоразумию и глубине мышления.
— Он даже глаз не открывал, — покраснев, заметил Рэнд.
— И тем ни менее! Мэтр Саган поставил тебя в пример своим коллегам. Упрекал их в том, что молодой ученый обратил внимание на моральный аспект предстоящего эксперимента, а они, маститые ученые, увлекшись технической стороной вопроса, совершенно забыли учесть возможные последствия контакта с иной цивилизацией.
— Да они и технической стороной не очень-то… — тихо пробормотал Рэнд и наклонил голову, пряча от Марандоля самодовольную улыбку. Настроение его изменилось кардинально.
— Так что, тебе дан отпуск на неделю, — немного помолчав, сказал ответственный секретарь. — Как думаешь его использовать?
— С пользой для дела, — весело подмигнул товарищу Рэнд, — и не без удовольствия для себя лично!
— Поедешь к Лауре? — догадался Марандоль.
— Сначала в горы. Надо убедиться, что все работы идут строго в соответствии с графиком. Ну а потом… к морю, к аквариэлям и к Лауре! На недельку! Может, удастся… — Рэнд не договорил и вприпрыжку побежал к площадке, где его ожидал скоростной глайдер, предназначенный для перелётов на большие расстояния.
Утром следующего дня Рэнд прилетел на базу маринистов-ихтиологов, работающих в рамках существующей доктрины по контактам цивилизаций — наземной и подводной — двух таких разных, но обитающих на одной планете цивилизаций. Разных не только по образу жизни и по среде обитания, не только внешне, но и ментально. Некоторые вопросы, задаваемые аквариэлям людьми, ставили подводных жителей в тупик, и наоборот — некоторые мысленные вопросы аквариэлей были непонятны наземным обитателям Риэлы. Например, на вопрос — из чего сделаны дома подводных городов аквариэлей, они отвечали: из воды. Но как? Каким образом жидкое становилось твёрдым, аквариэли объяснить не могли, вернее, объясняли, но люди их не понимали. Оставался тайной вопрос о появлении на свет новых особей разумных подводных обитателей. На него аквариэли отвечали весьма странно: «мы думаем и у нас появляются дети». Однако глагол «думать» и глагол «делать» у аквариэлей имел одинаковое значение. Также неясна была их численность и продолжительность жизни, а самым непонятным было то, куда исчезают аквариэли, выработав свой жизненный ресурс. Сами аквариэли говорили, что они становятся рыбами, зверями — морскими и сухопутными — и… людьми. Что они имели в виду? Реинкарнацию? Переселение душ? Или что-то иное?.. Ответа не было. Либо разумные обитатели океана не могли ответить на эти вопросы доступными для людей понятиями, либо не желали. А может, причиной молчания являлась их религия? Однако на вопросы, связанные с наличием или отсутствием у подводной цивилизации религиозных учений, аквариэли отвечать отказывались.
