. Лишь в силу привычки им приписывали урожаи, которые созрели бы, даже если бы их и не было, тогда как если дела идут плохо, в их существовании слишком сомневаются, чтобы прибегать к ним. Тогда, напротив, вспоминают о Другом, с Кем некогда были связаны совсем другими, теснейшими узами. Лишь к Нему одному можно обращаться в дни печали. Но какой ответ ждать от Него? Спасение? Не обязательно, потому что Бог избрал Израиль не затем только, чтобы обогащать и одаривать его. Бог избрал его свидетелем Своей святости, и в зависимости от того, забывает ли Израиль Бога или же, напротив, покорен и податлив в Его руках, он будет свидетелем или истребленным, или же сияющим той же святостью. Эта святость двойственна, она – или благо, дарующее жизнь и расцвет тому, кто с радостью пребывает в руках Пресвятого Бога, или же она будет жечь и разрушать изнутри почти до полного уничтожения
[82] того, кто пытался бежать из рук своего Освободителя. Она не спалит его до конца, она будет жечь его до тех пор, пока не останется один зародыш, крохотный остаток, в котором из этого народа-изменника сможет возродиться верный народ. Таким образом, святость Бога, несомая Израилем, нередко будет уничтожать почти весь народ и оставлять от него лишь этот зародыш, который она способна оживить и возродить в новый народ. Власть Святого Бога над Израилем не только двойственна и двусмысленна. Очень часто она приводит почти к полному уничтожению, для того, чтобы могло произойти настоящее рождение Израиля, и это происходит по законам эволюции человечества, идущего к новому творению.
Для того, чтобы святость Бога, понятая неправильно, не истребила когда-нибудь почти весь народ, необходимо осуществить Его власть над над народом в повседневной жизни, удерживая его в страхе Божием, страхе, который означает, что человек не "испытывает ужас" перед Богом, а "делает на Него ставку", "благоговеет" перед Ним, "принимает Его в расчет". Нужно, чтобы народ прежде всего считался с могуществом Божиим. Чтобы суждение и мнение Бога было важнее всех других суждений и мнений [83] и в особенности важнее суждений и мнений соседа. Это для Израиля вопрос первостепенной важности, и один из самых выдающихся раввинов первого века Иоханан бен Заккай говорил, умирая, своим ученикам, требовавшим от него духовного завещания:"Да даст вам Бог, чтобы страх перед Ним был столь же силен в вас, как страх перед людьми". Когда ученики нашли неуместным это слово "столь же", он ответил им:"Если человек совершает недолжное, он думает: "лишь бы никто из людей меня не увидел". А нужно, чтобы человек боялся суда Божия по меньшей мере так же, как и суда своей среды. Пусть все упование будет возлагаться на Его могущество, а не на те или иные смутные надежды"
