Я говорила Косте, что езжу с родителями на базу отдыха, и он смирился с тем, что воскресные дни я занята. А в этот раз мы с ним сначала погуляли по Детскому (роллер вел за руль, или ехал почти рядом со мной на самой тихой скорости, или разгонялся и потом возвращался ко мне — на его машину все оборачивались и один дядька даже привязался, где такую достал, да неужели 90 км/час выжимает?). И Костя демонстрировал возможности своей машины. Но потом в моторе что-то испортилось, и мы направились к вокзалу, чтобы ему ехать на электричке. По дороге к вокзалу Костя довел меня до ворот дачи этой, и вдруг впервые до него дошло, что дача эта не простая. Особенно возмутил его вахтер у ворот и количество легковых машин в переулке (на поезде, с простым людом ездить, значит, гнушаются!). Да и весь замок с башенками и флюгерами, видневшимися над глухой каменной стеной, конечно, тоже не был похож на обычную «базу отдыха». А я еще имела глупость рассказать о зимнем садике и похвалилась ваннами, что мол, теперь, вместо того, чтобы в субботу стоять по часу в нашу баню на 1-ой Красноармейской, мы приезжаем сюда пораньше и успеваем выкупаться до того, как приедет основное «начальство». И тут все возмущение Кости «советскими барами» (?) обрушилось на меня!.. Я слушала его и возразить мне было нечего. В общем, он прав. Чувство неловкости за то, что я вместе с папой и мамой действительно стала вхожа (как пишут в романах) в «высшее общество», у меня было еще и в прошлом году, когда мы ездили на Петергофскую базу. Но постепенно это чувство притупилось, и я просто радовалась каждый раз поездке, где можно так хорошо отдохнуть. А теперь, когда все еще шикарнее, а люди, приезжающие туда (и мы тоже), обслуживаются горничными, официантами, банщицами, — все это действительно похоже на «барскую жизнь». Отповедь Кости испортила мне настроение, и я пыталась как-то по-глупому оправдаться, мол, «ну а я-то в чем виновата…». Костя оборвал меня, резко повернулся и ушел.
А в это воскресенье я снова ездила с родителями в Детское и невольно замечала и то, как подобострастно здоровается с «гостями» мойщица ванной, и как многие за ужином были навеселе (подавали и вино), и какой у папы непривычно извиняющийся тон, когда он говорит со своим начальником отдела, и как мама стесняется своего платья… И было мне тоскливо и стыдно. В следующий раз под предлогом подготовки к контрольной в Детское не поеду.
28 ноября 1940 г
