Монт привязался к крюку и втащил наверх две оставленные внизу верёвочные бухты. Настала пора позаботиться о страховке.
По поверхности скалы резво бегали маленькие ящерки. Монт хорошо знал их: таких было полно и внизу, в домах. Их лапки с присосками позволяли им легко бегать и по потолку. Монт позавидовал ящерицам: он не раз ловил их и рассматривал присоски на лапках. Вот если бы удалось сделать себе такие же! Тогда не пришлось бы заботиться о страховке. Монт представил, как он шествует по отвесной скале, поочередно прилепляя и отлепляя руки и ноги, и вздохнул: что годилось для маленькой ящерицы, не подходило для большого человека. Разница в весе была существенной. Да и неровности скалы неизбежно сказались бы: ящерице проще найти небольшую ровную площадочку, чтобы прилепить маленькую лапку, а для большой человеческой присоски трудно найти относительно ровное место, чтобы не сорваться. Вот если бы скала была зеркально гладкой!
Монт усмехнулся: в присосках лучше двигаться по ровному, в когтях — по неровному. Но с присосками было бы лучше, особенно если бы их объединить с когтями. Тогда на ровных участках он бы пользовался присосками, а на неровных, трещиноватых — когтями.
Привязав верёвку к первому крюку с кольцом, Монт осторожно пополз вверх. Он вспоминал предыдущие восхождения, которые когда-либо проделывал: и на Севере, и на Юге, и на Западе, и на Востоке.
На Севере он, по сути, учился лазать по скалам. Там учились все, несмотря на то, что на Севере самые гладкие Стены. Но зато Север дольше освещался солнцем, и потому хорошо заметны впадины, углубления и трещины, которые потом, в темноте, придётся распознавать лишь пальцами.
На севере жили странные люди. Они словно поставили целью жизни научить как можно большее количество людей скалолазанию. «А чем ещё заниматься в Долине?» — удивлялись они, когда их спрашивали, почему они так поступают. И это несмотря на то, что здесь больше света, и лучше всего росли растения. Или, может, именно поэтому у местных больше свободного времени: им не приходится много ухаживать за посадками, вот и занимаются скалолазанием. Но и из них никто не добрался до верха Стены.
Западную Стену Монт вспоминал со странным чувством. Сюда поднимались охотнее всего, низ Стены весь исцарапан когтями скалолазов и истыкан крючьями. Многие пытались взобраться наверх именно здесь, забывая о том, что западная Стена забирала и больше жертв. Была она коварной, и, казалось, надёжно вбитый крюк неожиданно вырывался как раз тогда, когда в нём становилась наибольшая необходимость, бросая хозяина вниз на десятки метров. Порой вслед за первым вырывались и следующие…
