– Ну, и что тебе нужно? – сурово спросил Виктор.
– Я же сказал: поздравить тебя с днём рождения.
– Поздравить меня… ты?
– Ну а что тут такого? Более того, у меня для тебя подарок! – интригующим голосом сказал Василий.
– Я думаю, что прекрасно обойдусь без твоих подарков, – ответил Сосновский.
– А вот я убеждён в обратном.
– Так что же ты мне хочешь подарить?
– Это сюрприз. Давай встретимся через полчаса. Буду ждать тебя рядом с твоим домом возле овощного магазина.
Рыжов положил трубку. Первая мысль Виктора Сосновского была никуда не идти. В конце концов, ничего хорошего ждать от Рыжова, как он считал, не приходится. Но, с другой стороны, просто так человек спустя время не объявится, и, если он даже задумал что-то коварное, лучше выяснить это как можно быстрее.
Сосновский пошёл на встречу с Рыжовым. Подходя к овощному магазину, он заметил, что стоящая рядом машина мигнула фарами. Он подошёл к машине. В ней сидел Василий Рыжов. Рыжов открыл переднюю дверь, в неё сел Сосновский. Василий протянул руку, Виктор нехотя пожал её.
– Ну, рассказывай, – начал Сосновский.
– Что же ты так серьёзно? Расскажи хоть, как живёшь, как дела.
– У меня всё по-прежнему, а ты, если я не ошибаюсь, теперь в 9-м управлении?
– Однако, какая просвещенность! – удивлённо сказал Рыжов.
– Земля слухами полнится. Охраняешь партийных бонз?
Василий заулыбался. Он явно испытывал удовольствие от этого разговора, что в свою очередь лишь раздражало Сосновского.
– И как таким людям, как ты, Партия доверяет самое ценное, что у них есть? – возмущенно спросил Виктор.
– Ну, зачем же ты меня обижаешь? Впрочем, что касается меня, то мне досталось не совсем самое ценное.
– И кто же этот несчастный? – сострил Сосновский.
– Бывший генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Сергеевич Горбачёв.
Такой ответ вызвал паузу в разговоре. Сосновский уже был готов ответить что-нибудь едкое в адрес какого-нибудь партийного или правительственного руководителя, но Горбачёва Виктор очень уважал. Поэтому он немножко растерялся и не находил, что ответить. Пауза грозила затянуться.
– Что ты замолчал? – прервал тишину Рыжов.
Сосновскому захотелось сказать, что только насквозь гнилая советская система могла доверить такому негодяю безопасность такого выдающегося человека. Но решил, что не стоит озвучивать эти мысли. Тем более, – думал он, – вряд ли тут можно говорить о безопасности, скорее это заточение. Человека, который предпринял попытку изменить систему, эта система просто так не отпустит. А для этих целей кандидатура Рыжова, пожалуй, подходящая. Только тюремщиком ему и быть. Но и этих мыслей Виктор решил не высказывать.
