– Устав коммунистической партии? – удивился Виктор. – Зачем нам это?
– А ты открой обложку, – усмехнулся Геннадий.
Виктор открыл обложку и на развороте увидел, что этот экземпляр устава с автографом.
– Это что, автограф Горбачёва? – спросил Сосновский.
– Можешь даже не сомневаться, я сам его взял, – улыбнувшись, ответил Блажис.
– Откуда это у тебя?
– Сорока на хвосте принесла, – засмеялся Геннадий.
– Нет, серьёзно, – переспросил Виктор.
– В далёкие студенческие времена он приезжал к нам в институт. И довольно охотно общался со студентами. Появилась возможность взять его автограф. Ничего более подходящего под рукой не нашлось, и я попросил его расписаться на уставе КПСС.
– Ну, что ж, хоть для чего-то пригодился устав КПСС, – улыбнулся Виктор.
Сосновский обрадовался. Это была, бесспорно, большая удача. В противном случае поиск образца подписи Горбачёва, даже в копии, мог бы занять огромное время и потребовать огромных усилий. А тут оригинальная подпись, да к тому же со 100-процентной гарантией подлинности.
– Ладно, не буду тебе мешать, – сказал Виктор, – вечером жду тебя у себя, надеюсь, к тому времени будут уже какие-то результаты.
С этими словами Сосновский поспешил уйти.
Всё время до праздничного ужина в честь его дня рождения он только и думал о том, что ему принёс Рыжов. Ещё его очень впечатлило, когда Рыжов говорил про знакомых достойных людей. Было во всём этом что-то нелогичное и где-то даже противоестественное. Однако все эти сомнения развеялись бы в Сосновском, будь он абсолютно уверен в подлинности мемуаров. Поэтому ожидание вердикта Блажиса для него было особенно мучительным.
И вот все собрались дома у Сосновского. Геннадий Блажис поспешил отозвать его в другую комнату.
– Ну, что? – не терпелось Виктору. – Это не подделка?
– Мне, конечно, ещё нужно время, но уже сейчас процентов на 90 я уверен, что это действительно подлинник.
– Потрясающе! – воскликнул Виктор. – Думаю, теперь мы можем рассказать об этом и Жене с Сашей.
С одобрения Геннадия Виктор позвал их общих друзей. И хотя их первой реакцией стала лёгкая обида, что им не рассказали всё сразу, всё-таки они крайне позитивно встретили эту новость. Все тут же сошлись во мнении, что их непременно нужно переправить на Запад. В противном случае опубликовать их просто не представлялось возможным. Ни одно советское издательство за опубликование подобного материала никогда не возьмётся. Конечно, их можно было бы напечатать и тайно и в такой же тайне распространять. Однако тираж был бы несопоставимо меньшим, а риск распространения очень велик. Всё-таки это не листовки. В результате аудитория покрытия была низка, дело бы могло быстро провалиться, а мир, пускай для начала лишь на Западе, так и не узнал бы правды. Однако понимание этого сулило немалые сложности. Западный журналист, с которым они последнее время сотрудничали, около полутора лет назад был объявлен персоной нон грата, а связной, который обеспечивал с ним связь, не был арестован только потому, что по роковому стечению обстоятельств в день предполагаемого ареста погиб в автокатастрофе. Только эта ужасная трагедия спасла Виктора Сосновского и его друзей от преследования КГБ, однако их деятельности всё-таки был нанесён серьёзный урон. В частности, выход на Запад был пока отрезан.
