На следующий день Равинанда устроил в честь друга пышное празднество, пригласив с Нури и его знатнейших купцов. При дневном свете дворец предстал во всем своем белоснежном великолепии. Арки арабески..(…)
Звучала чарующая музыка, били многочисленные фонтаны, по саду важно расхаживали павлины, и то тут, то там выскакивали время от времени прирученные антилопы. Танцовщицы своим искусством подогревали пыл гостей. Равинанда и Нури сидели на ковре под балдахином и беседовали о поэзии, новых книгах и странствиях.
— Махараджа обещал похвастаться чем — то. Я сгораю от нетерпения узнать — чем же? — интригующе улыбнулся раджа.
— А-а-а, — засмеялся Махараджа. — Да, появилась у меня одна диковина. Ею — то и хотел похвастаться. Давно же раджа не был здесь! Смотри туда, — и он указал на стайку танцующих девушек.
Ожидающий взгляд Нури устремился на наложниц, извивавшихся в танце, словно это были цветы на стройных тонких ножках, дрожащие на ветру. Чаровницы расступились, и в центре вдруг появился новый «цветок», таинственный и манящий. Танцовщица скинула с лица блестящее покрывало и, раскинув в стороны гибкие руки, замерла, представ перед взором гостей. Те зашуршали, стали переговариваться меж собой, удивленно указывая пальцами на появившуюся девушку. Она качнула головой, и длинные золотистые пряди рассыпались по плечам, открыла большие глаза, и в них заиграла синева неба. Красавица закружилась под музыку и, глядя в большие черные глаза Нури, запела:
Твое прикосновение — блаженство.
Твой взгляд внимательный — ожег,
А поцелуй — нектар, пьянящий разум,
Что даришь ты мне как цветок.
Твое дыхание — ночной бенгальский ветер.
Твоя улыбка — утренний рассвет,
А смех, что звон Ганги в истоке,
Способен уничтожить ненависть и бред.
— Как она изумительно сложена! — шепнул один купец другому.
— Да-а-а!
— А какой чудный голос! — отозвался третий.
— Это просто чудо! — подхватил четвертый.
— Богиня, а не женщина! — воскликнул пятый.
Только Нури ничего не сказал, продолжая, как завороженный, наблюдать за телодвижениями удивительной танцовщицы. Он уже давно не слышал, что ему рассказывал Равинанда. Все вокруг кружилось и пело, блестело и порхало… Раджа поймал себя на мысли, что дышит через раз.
— Нури! Нури, ты слышишь меня? — вдруг донесся до него голос Махараджи.
— Что? — рассеянно переспросил тот, не глядя на друга.
— Ну, как сюрприз? — с довольным видом спросил Равинанда.
— Сюрприз? — он, наконец, глянул на Махараджу удивленными глазами. — Прости, я не расслышал твоего вопроса. Кто это? Как она попала к тебе? Откуда?
