— Да вот, понимаешь, мне надо о них написать статью.
Он помолчал, как бы смутившись, и уже через две секунды они на это клюнули. Раздались свистки, крики «Ну и фигня!» и возгласы «А на фиг это надо!». Дав им поглумиться вволю, Бен прервал дружный хор юных пофигистов:
— Да вот. Хотелось бы все-таки.
— Никак, блин, ты из газеты? — спросил толстый.
— Или с телевидения? — вставил другой.
— Ой, не могу! С телевидения! — зашелся в издевке хор.
— Ладно, ребята, будет вам! Я бы мог поступить в газету, но шеф сказал, чтобы сперва я представил очерк. Как пробную работу. А иначе мне ничего не светит.
«Вы только гляньте на него! Карьерист фиговый!» и «Чушь собачья!» — только и разобрал Бен в поднявшемся гаме. Всем видом он изобразил неудачника, понимающего свое поражение. Для этого он вынул руки из карманов и помахал ими перед собой, как бы защищаясь от нападения.
— Ладно, ладно! Я все понял, — сказал он и повернул назад.
Удаляясь по дороге и раскидывая на ходу попадающиеся под ноги камешки, он в душе опасался, что сблефовал неудачно (ребята оказались слишком ушлыми, из него получился плохой актер, он слишком стар для того, чтобы они им заинтересовались, — можно было назвать тысячу причин), как вдруг сзади его окликнул толстый:
— С чего ты выбрал этих, блин, из благотворительного фонда?
Бен обернулся. Кроме толстяка, за ним последовал долговязый рыжий парень с футбольным мячом. Бен опустил глаза, вычерчивая носком ботинка круги по земле:
— Подумалось, что это подойдет…
— Сколько дашь, если мы поможем тебе? — спросил толстый.
Его рыжий приятель подтолкнул его локтем:
— Слышь, Джейми, ему же нечем платить. Он сам сказал.
Хорошо, если бедняге еще предстоит ломка голоса.
Джейми бросил на Бена вызывающий взгляд:
— Знаешь, старик, чтобы получить что-то, надо вкладываться. Если мы согласимся тебе помочь, то за это по справедливости полагается оплатить.
— Заплатить, — рыжий парень поправил ошибку еле слышным шепотом, так что его дружок ничего не уловил.
Бен весь перекосился, погладил себя ладонью по подбородку:
— Уф, деньги… И сколько же за это, по-твоему, надо?
— Двадцать!
Толстяк Джейми бросил на приятеля торжествующий взгляд.
— Двадцать!
— По двадцать на нос.
— Не получится.
— Тогда скажи, что получится.
Поторговавшись, Бен сбил цену до десятки на нос. Он боялся, что они дернут от него, как только получат в руки деньги, но они остались и никуда не сбежали.
— Гм, а не пойти ли нам куда-нибудь в другое место? — спросил Бен.
