Про «мешок с костями» мне не понравилось, но тут мы сделали последние шаги и оказались на площадке.
Стыдно признаться, но я издал жалкий писк. Вместо ожидаемого перевала я увидел жуткое сверкание льда, чуть не вертикально уходящего к небу. Нагромождение ледяных утёсов, а между ними голубые и чёрные тени. Будто исполинская лестница из расколотого льда вела к призрачно нереальной кромке снегов.
— Что это? — сипло спросил я.
— Адишский ледопад, — в голосе монаха прозвучало странное восхищение. — Самый большой на Кавказе.
— Мы тут не пройдём, — уныло сказал я.
— Пройти можно, — не согласился Симон. — Если подняться выше, то можно перейти на скалы, а потом траверсировать склон Катынтау.
— Катынтау… — мой голос упал. — Это же Безенгийская стена!
Безенгийская стена — самый высокий участок Главного Кавказского хребта. Скальные отвесы и грандиозные ледопады с юга, и двухкилометровая снежно-ледовая стена с севера. Все маршруты высшей категории сложности! Куда меня завёл Симон?
— Надо спешить! — глаза монаха под прямыми бровями приобрели цвет зеленоватого льда. — За нами гонятся опытные люди с альпинистским снаряжением.
Он повернулся и легко зашагал по снегу. Даже не проваливался при этом, и я вспомнил эльфа Леголаса из фильма «Властелин колец»…
— Надень кошки, — повернулся монах. — Снег слишком плотный.
Я прицепил кошки, хотя не видел большого смысла. Нас скоро догонят, альпинист из меня неважный. Вдобавок снежный склон сужался вверху, заканчиваясь клином под ледяными утёсами. Там нас и возьмут.
Всё же я потащился вверх, вбивая передние зубья кошек в снег и опираясь на ледоруб. Снова холод коснулся волос, и я понял, что это ветер переваливает через закованный в лёд гребень Безенгийской стены. Снежные флаги веяли там в вышине…
На подступах к серакам я оглянулся снова.
И испытал шок — четыре тёмных пятнышка уже приближались к площадке, где мы были недавно. Рассмотреть их чётко не удавалось: глаза резал свет, отражённый от ледяных глыб.
Ещё с десяток метров, и на нас упала холодная голубая тень — мы оказались у подножия ледяных утёсов.
— Постой здесь, — коротко сказал монах и пошёл в сторону по повисшему над пустотой ледяному гребню. Я даже ахнул.
Через минуту монах появился и со странной улыбкой подошёл ко мне.
— Держи. — На ладони у него лежал красивый фиолетовый цветок. — Это большая редкость.
Таких цветов я раньше не видел — нежно-фиолетовые лепестки и пушистая зелёная сердцевина. От цветка исходил тонкий аромат, что необычно для горных цветов.
