А все-таки это был чудесный день!
Вечером Павел долго ходил по пустынным улицам возле заводского общежития, думая о чем-то очень неясном и далеком. Сквозь разросшиеся тополи просвечивало темно-зеленое небо. В холодной вышине устало мерцали бледные звезды.
В общежитии Павел быстро разделся и лег в постель. Ребята, с которыми он жил, куда-то ушли. Сверху, из читального зала, доносился девичий смех и звуки аккордеона: там молодежь устроила танцы. Один бас аккордеона западал, и Павел определил, что это играет Васька на своем инструменте.
Павел лежал на спине, заложив руки под голову, слушал льющийся сверху жизнерадостный смех и долго смотрел в потолок.
Каждое утро Зина, проходя по цеху, на несколько секунд останавливалась возле Павла и говорила: «Здравствуй, Павлик». Павел отвечал: «Здравствуйте», и продолжал готовить станок к работе.
В синих глазах Зины вспыхивал колючий огонек, она поворачивалась и шла дальше. Васька Сиротин краем глаза следил за этой сценой, повторяющейся ежедневно, и ухмылялся.
— «И злобу в сердце затая, он отвечал ей лишь презреньем», — продекламировал однажды Васька, когда они с Павлом выходили вечером из ворот завода:
— Ты к чему это? — не понял Павел.
— К тому. Дурак ты, Павел, дуешься, сам не зная на что. Честное слово, Зинаида Владимировна этого не заслуживает.
— А я-то при чем?
— При том… Ну, привет, спешу я. Будешь постарше — поймешь.
И Васька свернул в переулок, что-то насвистывая под нос.
Разговор с Сиротиным оставил в душе Павла какое-то раздвоенное чувство. В голосе и словах Васьки Павел уловил что-то вроде участия и в то же время едва заметную насмешку, какие-то нотки превосходства. У Павла испортилось настроение. «Будешь постарше — поймешь…» Что же в конце концов хотел сказать Васька?» — думал он, шагая к общежитию.
С Зиной Павел решил больше не встречаться. Да и зачем? Скоро она уедет с завода. У нее будет своя жизнь, свои интересы. А у него, Павла, свои, маленькие, как ему казалось. Во всяком случае, не такие, как у Зины. Правда, он тоже скоро поступит в институт. Но это еще когда будет… Больше они не встретятся. Мало ли к ним приезжало на завод студенток на практику? И ни одну из них он больше не видел. Да и вообще, стоило ли думать обо всем этом.
Но Павел, однако, думал, не отдавая себе отчета — почему.
Встретиться Павлу с Зиной все-таки пришлось. Это произошло примерно через месяц, снова на реке.
Однажды в выходной день Павел встал очень рано, перекинул через плечо полевую сумку с принадлежностями спиннингиста, взял чехольчик с бамбуковым удилищем и, захватив в мешке небольшой двигатель для моторной лодки, направился к реке. Солнца еще не было. Город только просыпался. Пустынная река чуть позванивала ленивыми волнами о прибрежные голыши. В его лодке, подперев обеими руками подбородок, сидела Зина и, не шевелясь, смотрела на реку. Она не обернулась даже на шум его шагов.
