Я бродил по кругу, обыскивая пустые коридоры. Он ушел.
Я двинулся по коридору к выходу. Я до ужаса боялся потерять его. Он был настоящим? Существа, кружившие у моих лодыжек, были настоящими, или же это мой разум слетал с катушек? Я не был готов ответить на это, поэтому я обернулся и побежал, пока не вылетел на гравий. Солнце хорошо чувствовалось на кусаемой морозом коже, таким образом, я продолжал идти, пока не оказался в Бронко и не направился вниз по Мейн Стрит.
Я молился Богу, чтобы меня не дергали. Если бы мне пришлось остановиться, они бы поймали меня. Что произойдет, если они сделают это? Я нажал на педаль немного сильнее. Я не хотел этого знать.
Я не знал, сколько времени я был дома. Достаточно долго для того, чтобы свет в окнах исчез, а соседская собака перестала лаять. Достаточно долго для того, чтобы услышать двигатель папиного небольшого серебристого BMW круза, приблизительно за четыре минуты до того, как он вошел в мою студию, вооруженный и готовый заставить мои уши кровоточить.
- Что, черт возьми, с тобой не так? - проворчал папа, прежде чем дверь в мою студию успела захлопнуться. - Я так тебя не воспитывал.
Я уставился на полупокрашенный холст передо мной и прижал босые ноги к холоду бетонного пола, чтобы разбудить себя. Он был или зол из-за того, чтоб я снова пропустил школу, или он нашел полупустую бутылку бурбона, которую я взял с его стола.
- Ты никак меня воспитывал. Фактически ты должен был быть рядом, чтобы хоть как-то делать это.
Я взял в руки кисть, обмакнул ее в кроваво-красные краски, и полоснул рану по белому полотну.
Папа в хорошо отполированных полуботинках прошел по бетонному полу, пока он не оказался рядом с моим холстом, блокируя свет. Он еще не переоделся, что означало, что он был все еще в режиме юриста. Проклятие.
По привычки мой взгляд направился к окну, где когда-то стоял дом Эммы. Теперь это был пустырь, ожидающий какого-то незнакомца, чтобы построить новый дом и переехать в него. Огонь не оставил ничего кроме воспоминаний и дерьмовой тонны больничных счетов. Больше не было так легко пройти через двор, чтобы спастись от всех проблем.
Кого я разыгрывал? Спасения больше не существовало. Это раньше его было так легко найти. На дне бутылки. На заднем сиденье моего Бронко с девушкой, которая была столь же жаждущей и звезданутой как я. Или мой любимый путь, свернуться в постели Эм, позволив мягким звукам, которые она издавала, когда спала, утянуть меня за собой. Но ни одна из тех вещей не могла помочь мне сбежать из того ада, в котором я теперь жил.
