— Посмотришь как волна будет разбиваться где-то завтра утром, — говорит он, разглядывая карту.
— Кто знал, что серферы были такими помешанными на метеорологии? — говорю я, протягивая ему обратно.
Джес смеется.
Даже стоянка у "Веселого Роджера" выглядит опасно. Во-первых, она даже не асфальтированная; это просто грязное поле рядом со стеной хижины. Пляж находится прямо через дорогу, но он выглядит каким-то каменистым, вода не такая синяя, серый песок с грязью и смолой. Машины и мотоциклы припаркованы как попало, поэтому Джесу приходиться пропихнуть свой грузовик в угол, в самую дальнюю половину выезда на дорогу за нами.
— Откуда ты вообще узнал, что это место называется Веселый Роджер? — спрашиваю я. — Там даже нет вывески над дверью.
Джес мрачно улыбается.
— Ты просто знаешь об этом, или нет.
— Серферы, — говорю я.
— Не только серферы.
Я киваю, отстегивая ремень безопасности.
— Ты готова к этому?
Я снова киваю, стараясь не выглядеть нервной.
— Ты можешь остаться в машине, если хочешь, — предлагает Джес, но я трясу головой. — Так я и думал, — говорит он.
Я делаю глубокий вдох. Мы забрались так далеко, на другой конец штата. Какое значение имеют еще несколько шагов? Я дрожу пока иду в след за ним через парковку, уходят секунды, чтобы понять, что это не страх, а волнение. Кто знает, - Джон и Майкл находятся в Веселом Роджере прямо сейчас, в нескольких ярдах, с другой стороны паршивой двери, которую я замечаю, когда Джес открывает ее, почти сняв с петель. Они могли бы убить здесь время, прежде чем Ведьмино дерево будет разбиваться утром.
Джес, возможно, подойдет к ним и скажет идти с ним на улицу, на стоянку. Они не будут сомневаться. Они предположат, что Джес был близок к тому, чтобы установить с ними связь. Представляю их удивление, когда они увидят меня, стоящую рядом с ним. Жаль, что меня утешает то, что они пойдут за наркоторговцем куда бы он их не повел, как будто Джес какой-то лидер.
Они так разочаруются, когда Джес ничего не предложит им продать, но больше разочаруются, когда мы вернемся домой, а они уйдут на реабилитацию. Потому что им нужна помощь, а не мне.
Внутри такое тусклое освещение, что глазам приходится привыкать к темноте, даже если снаружи не совсем светло. В баре сидят около полудюжины мужчин и подростков, посасывающих пиво или коктейли, один или два из них выглядят такими тощими, что не смотря на их загар и мускулы, они кажутся больными. Несколько рассохшихся столов усеивают комнату, большинство из них пусты.
