, его сила.
Лука с полицейской точки зрения – темная личность. С нашей – обыкновенный:
– Потерял всякую нравственную брезгливость.
Он входит со словами:
– Мне все равно. Я и жуликов уважаю. По-моему, ни одна блоха не плоха. Все черненькие, все прыгают.
Лука полон веры в человека.
– А как ты думаешь, добьются люди правды?
– Да уж раз взялись, – как же не добиться. Люди добьются.
Мира будущего человеку бояться нечего:
– Ты, Анна, не бойся. Ты неба не бойся. Преставишься ты, и скажет Господь: «Приведите ко мне Анну. Я эту Анну знаю. Эта Анна много страдала, много мучилась в жизни. Отведите Анну теперь на покой. Пусть Анна отдохнет».
У Луки религия человека. Всегда во всем у него прежде всего «человек». На него, когда он был сторожем, напали с топором беглые каторжники. Он «осерчал за топор». Из ружья нацелился.
– Бросай топор. Наломай веток. Пори друг друга по очереди. Зачем на человека с топором кидаетесь!
Они падают на колени перед направленным на них дулом.
– Покорми нас. Мы с голода.
Лука кормит их, берет к себе. Беглые живут у него до весны, работают, весной прощаются и уходят бродяжить:
– Славные люди.
Эта любовь к человеку ведет его, и ведет правильно, даже там, где он, как в тумане, ничего не понимает.
Спившийся актер старается припомнить стихотворение:
– Самое любимое стихотворение! Я всегда его со сцены читал! Забыл! Забыл!
И это, казалось бы, непонятное для Луки горе сразу находит в его сердце самый настоящий, человеческий отклик.
– Как не понять? Легко ли! Даже самое любимое для человека забыть!
«Девица» рыдает:
– Верно это, все верно написано! Со мной это было! Со мной! Студент он был. Гастошей звали!
Барон хохочет:
– А в прошлый раз звала Раулем!
– В лаковых сапожках он был! С бородкой! Лука слушает с сочувствием.
– Гастошей, говоришь? В лаковых сапожках? Скажи, пожалуйста! «Религия человека», который он весь пропитан, инстинктивно подсказывает ему:
– Здесь, в этих мечтах, самое дорогое для человека.
«Религия человека» подсказывает Луке, что какому человеку сейчас нужно.
Болен человек, – его надо отвести на воздух. Умирает человек, – его надо успокоить, чтоб не боялся. Убить человек хочет, – ему нужно как-нибудь невзначай помешать.
Актер в отчаянье:
– Отравлен алкоголем.
Лука рассказывает ему о больнице, где от этого лечат. Есть такая больница:
– Только приходи! Узнаем, где, – и иди.
Он ничего не проповедует. Он суетится и делает.
Он говорит делая.
Он и говорит и делает весело, с шутками, поет песни.
