В этом писательском стремлении «в тюрьму его!» – общество переходило уж всякие границы, и сенат должен был разъяснять ему, что в тюрьму можно сажать только за самовольное представление пьесы, а отнюдь не за неуплату следуемых денег.
Какой-то литературный Димант[8], который требует:
– Тюрьмы, непременно тюрьмы для неисправного должника. Что мне – только деньги с него взыскать! Мне его в тюрьму упрячь. В тюрьму.
Теперь пересматриваются законы о литературной собственности. В то время как собственность эта нарушается грубо, каждосекундно, когда воровство пьес и сюжетов дошло до невероятной наглости, когда кромсаются и коверкаются даже произведения лучших русских писателей, – как бы вы думали, о чем хлопочет общество русских драматических писателей?
О том, чтобы в статью о плагиате было включено:
– «За самовольное публичное исполнение драматического произведения виновный наказывается тюрьмой».
Только.
Больше ему ничего не надо.
– Но при помощи этих драконовских и димантовских мер обеспечивалось благосостояние писателей.
Так ли это?
За 25 лет существования общества всеми правдами и неправдами было взыскано около 2 миллионов рублей.
Из них около миллиона получили писатели.
А около миллиона пошло на содержание секретаря, казначея, агентов, – людей, ничего общего с драматической литературой не имеющих.
Часто поистине несчастных, разорившихся, и без того-то с хлеба на квас перебивающихся людей преследовали, сажали в тюрьму, лишали куска хлеба, бесчестили и позорили, – для того, чтобы «обеспечить благосостояние» – столько же писателей, сколько и людей, к литературе никакого прикосновения не имеющих.
Это 25 лет была лавочка с сомнительным товаром, в которой приказчики съедали половину всей выручки.
История этой лавочки распадается на два периода. До и после нового устава.
Желая переменить устав, общество писателей, среди которых очень много людей малограмотных, выбрало комиссию и выдало ей доверенность, как неграмотная баба.
Грамотные люди пишут:
– Что вы по сей доверенности законно учините, – в том спорить и прекословить не буду.
С неграмотных баб берут ловкие люди доверенность, просто:
– Что вы по сей доверенности учините, – в том спорить и прекословить не буду.
Без «законно».
Но частное лицо, взявшее и такую доверенность, если бы стало действовать во вред своим доверителям, попало бы в уголовщину.
Драматургам же и это сошло!
Воспользовавшись отсутствием слова «законно», они провели новый устав даже без рассмотрения его общим собранием, – и лишили своих доверителей «прав состояния».
