«Спуск в тоннель — через подземный ход между красными и белыми палатами XVII века на площади возле станции метро Кропоткинская. Красные — сразу за статуей Энгельса, белые — вверх по Пречистенке. Тоннель, шириной примерно метра 1,5–2, как и подземный ход — заполнен водой. Взрослому человеку по колено. На стенах из тёсанного белого камня — желтоватые известковые следы стекавшей воды, надписи — видимо, местная шпана постаралась. По левой, если двигаться в сторону реки, стороне — полукруглый свод, это ещё один тоннель. Здесь уже стены естественные, это — карст. Метров 10 тоннель, тоже заполненный водой, идёт горизонтально и почти прямо. Наверху, должно быть — уже почти середина площади и памятник Энгельсу остался позади. Внезапно карстовый коридор резко поворачивает направо и упирается в перегородку. Именно перегородку, потому, что на уровне коленей в ней есть проход. Туда мы уже не полезем — кто знает, на сколько протянется ход полуметровой высоты, заполненный водой под завязку?»
Так выглядят карстовые пустоты изнутри.
Представители другой гипотезы говорят о том, что предки наоборот строили вдали от геопатогенных зон.
Старший научный сотрудник Русского физического общества Ольга Ткаченко считает, что «Наши предки селились не на самих разломах, а в непосредственной близости от них, Из тектонических разломов и трещин выделяется газ радон. Этот радиоактивный элемент вреден в больших дозах, но, как и многие яды, полезен в малых. Он даже способен укреплять скелет человека, который построен в соответствии с параметрами золотого сечения. А вот Кремль, вопреки расхожему мнению, стоит не на пересечении разломов, а рядом с ними. Разлом-то проходит через Красную и Манежную площади, а саму крепость строили в безопасном месте, на Боровицком холме. В языческие времена, к слову, там было капище. Примечательно, что московские храмы тоже возводили на разломах. Почему — не совсем понятно. Видимо, архитектура храма способна преобразовывать теллурическое (земное) излучение, превращая его в некую позитивную энергию». Согласно данным исследований, вся территория Москвы делится на две большие геологические зоны. Север похож на купол (он находится несколько выше), юг — на чашу. Север считается более благоприятной для проживания территорией, хотя, если случится очередное землетрясение в Южных Карпатах, именно эти районы города в первую очередь ощутят на себе его последствия. Дело в том, что северная часть Москвы лежит в зоне глобального тектонического разлома. «В принципе, почти вся территория Москвы застроена неправильно, — подводит итог Ольга Ткаченко. — Если в старину дома возводили на границах разломов, то в ХХ веке о необходимости соблюдать это правило попросту забыли. Рухнувший аквапарк, кстати, тоже стоял в зоне „повышенной трещиноватости“. Так же, как и многочисленное элитное жилье, возводившееся в Москве в последние годы». Таким образом, сходятся две теории в том, что храмы возводились в основном на местах тектонических разломов.
