— Это война, — сказал Хонсю, заметив, куда смотрит Бронн, — и я без колебаний и сожалений буду использовать то оружие и ту армию, которая у меня есть.
— То же я сказал и Дассандре, — ответил Бронн. — Но я соврал.
Хонсю пожал плечами.
— Ты все еще веришь в старые традиции. Вот в чем твоя проблема, Бронн.
— Пертурабо старые традиции вполне устраивали.
— И посмотри, где он теперь, — возразил Хонсю с неожиданной злостью. — Сидит без движения в своем мертвом городе на Медренгарде, в плену у собственной обиды и горечи. Если он считает, что его так сильно унизили, то почему не идет на штурм имперских крепостей, чтобы уничтожить их все? В мире нет такой твердыни, которую он не смог бы сокрушить за один день.
Горячность в голосе Хонсю удивила Бронна: он думал, что Кузнеца Войны нисколько не заботит ни Долгая война, ни тот примечательный факт, что Пертурабо уже очень давно в ней не участвует. Неужели он, Бронн, заблуждался насчет своего командира — или это очередная игр
Боль усиливалась.
Его доспех полностью вышел из строя, и двигаться стало практически невозможно. Раньше он был грозным воином, но теперь силы покидали его. Броня, раньше защищавшая, стала тяжким грузом, который слабеющее тело больше не могло нести. Он помнил день, когда получил этот доспех, помнил величественные колонны Каменной галереи и то, как вместе с тысячами братьев по оружию преклонил колени перед примархом в вороненой броне.
Бронн вспомнил, какую несокрушимую гордость ощутил тогда: он стал частью чего-то более великого, чем он сам, и это чувство помогло ему пережить самые темные дни Великого предательства. Но Долгая Война и упадок, в который погрузился легион, показали ему, что несокрушимых вещей не существует. Можно унизить даже самого уверенного в себе гордеца, можно взять штурмом даже самую неприступную крепость — и даже самая твердая вера может пошатнуться перед лицом предательства.
В чем он ошибся?…
Атака Рожденных Кровью провалилась: Ультрадесантники и ультрамарские солдаты, действуя вместе, сумели остановить нападавших и заставили их повернуть вспять. Свирепые воины Механикус набросились на своих темных братьев с особо лютой ненавистью, потому что враги их когда-то были такими же, как они. Перевес оказался на стороне имперских сил, но в этот момент на поле битвы появилась Черная базилика, и ее орудия нанесли защитникам страшный урон, поставив на грань полного уничтожения.
Но в конце концов и это мощное оружие было потеряно…
