Задыхаясь от быстрой ходьбы, на меня буквально наскочил незнакомый человек:
— Вы фотограф из газеты «Нахтдепеше»?
— Нет.
— Бог мой, от этого можно просто сойти с ума! Куда подевался этот парень?! — Он вновь ринулся в темноту.
Наконец я добрался до виллы. Во всех окнах горел свет, входная дверь оказалась не заперта. Вилла была с террасами и балконами. Стены были белого цвета, а ставни зеленого. В нескольких освещенных окнах мелькали тени. Над входом я увидел две огромные золотые буквы: «J» и «В».
Поднявшись на три ступеньки, я вошел в холл. Здесь было множество дверей, камин и широкая лестница черного дерева, ведущая на второй этаж. На белых стенах темнели картины. На камине стояла старинная оловянная посуда. Полуслепая собака притащилась в холл, доплелась до камина, в котором жарко горели дрова, и разлеглась так, будто собиралась вот-вот подохнуть.
В холле было много народу: врач в белом халате, трое полицейских в кожаных куртках, четыре человека в штатском. Четверо в штатском были в шляпах. Они стояли в углу и сверяли свои записи. Все двери в холле, ведущие внутрь дома, были распахнуты, и все мужчины курили.
Перед камином сидел еще один в штатском. Держа телефон на коленях, он возбужденно говорил в трубку:
— Как это понимать — нет места на первой полосе?! Выбросите две колонки об Алжире! То, что у меня здесь, гораздо интереснее! Газом воняет во всем доме!
И действительно, как только я вошел в холл, в нос мне ударил противный сладковатый запах. Я заметил, что все окна были распахнуты настежь и дождь капал на тяжелые ковры…
— Не хотите ли кофе? — раздался чей-то удрученный голос.
Я обернулся. Сзади стояла невысокая седая женщина. Она держала поднос с дымящимися чашками. Поверх темного платья был надет белый фартук. У нее были добрые глаза, покрасневшие от слез.
— Господин, не хотите ли чашечку кофе? — Она говорила с сильным чешским акцентом.
— Нет, — сказал я, — спасибо.
Она подошла к криминалистам и репортерам.
— Кофе, — грустно повторила она, — господа, не хотите ли кофе? — Кухарка была полностью погружена в трагичность ситуации.
Чья-то рука легла мне на плечо. Я обернулся. Один из полицейских с подозрением разглядывал меня:
— Кто вы такой?
— Моя фамилия Хольден, — очень вежливо ответил я. Неприятности мне были не нужны, особенно с полицией.
— Вы здешний? — Он был утомлен, его левое веко слегка подергивалось, кожаная куртка была мокрая.
— Нет, — ответил я.
— А как вы сюда попали?
