— Но как же ты нашла свое счастье?
Я встала.
— Пошли со мной! — сказала я и повела его на чердак, где был один уголок с окошечком. Наш дом был очень высокий, и, когда мы оба поднялись на чердак и приникли к окну, нам открылся большой кусок неба. — Вот смотри, — сказала я. — Если ищешь Счастье в себе самом, нужно выйти на улицу в такой день, когда солнце и голубое небо. Даже если стоять перед таким окном, смотреть поверх всего города и видеть безоблачное небо, как сейчас, то в один прекрасный день обязательно найдешь свое Счастье.
Я тебе расскажу, как это случилось со мной. Меня отдали в интернат, где мне всегда было противно, и чем старше я становилась, тем противнее. И вот как-то в свободный день я пошла совсем одна в поле. Я сидела себе и о чем-то мечтала; потом подняла глаза и увидела, что погода стоит необыкновенная, а я этого и не замечала, потому что слишком уж была занята собственными горестями.
И когда я посмотрела вокруг и поняла, что все так прекрасно, во мне вдруг смолк голос, говоривший о неприятностях. Все мои мысли и чувства были о том, как прекрасно все вокруг, и о том, что в этой красоте и заключена правда.
Так я сидела с полчаса, и когда наконец встала, чтобы вернуться в эту ненавистную школу, то совсем не чувствовала себя угнетенной, — наоборот, мне все казалось прекрасным и добрым, каким оно и было на самом деле.
Потом я поняла, что тогда впервые нашла Счастье в себе самой, потому что — в зависимости от обстоятельств — Счастье может находиться повсюду.
— И ты изменилась? — спросил он тихо.
— Настолько, что была этим вполне довольна. Конечно, бывает, я и поворчу, но такой тоски, которая тебя поедом ест, уже никогда больше не было — ведь я теперь понимала, что тоска приходила от жалости к себе самой, а Счастье наступает от радости.
Я говорила, а он смотрел в окно и, по-видимому, был погружен в свои мысли, потому что ничего не ответил. Потом он вдруг обернулся и взглянул на меня:
— Я еще не нашел своего Счастья, но зато нашел что-то другое: того, кто меня понимает!
Я прекрасно поняла, что он имел в виду, и с тех пор уже не была одинокой.
>Суббота, 25 марта 1944 г.
Ужасное время я переживала тогда. Вокруг бушевала война, и никто не знал, не приблизился ли последний час его жизни.
Мои родители, братья и сестры вместе со мной жили в городе, но мы все время ждали, что нас эвакуируют или что нам придется бежать. Днем не утихала стрельба и пушечная канонада, ночью мелькали какие-то таинственные вспышки и, словно из глубины, слышались глухие раскаты.
