Когда по инициативе Ленина в конце лета 1922 года был поставлен вопрос о высылке за границу большой группы представителей российской интеллигенции (ее цвет!), Председатель Совнаркома снизошел до личных указаний. Он пишет записку директивного характера. Приведу лишь часть ее.
«т. Сталин!
К вопросу о высылке из России меньшевиков, народных социалистов, кадетов и т. п. я бы хотел задать несколько вопросов ввиду того, что эта операция, начатая до моего отпуска, не закончена и сейчас.
Решено ли «искоренить» всех этих энесов? Пешехонова, Мякотина, Горенфельда, Петрищева и др.?
По-моему, всех выслать. Вреднее всякого эсера, ибо ловчее. То же А.Н. Потресов (не забыл! – Д.В.), Изгоев и все сотрудники «Экономиста» (Озеров и многие, многие другие). Меньшевики Розанов (враг, хитрый), Вигдорчик, Мигуло или кто-то в этом роде, Любовь Николаевна Радченко и ее молодая дочь (понаслышке злейшие враги большевизма); Н.А. Рожков (надо его выслать; неисправим); СП. Франк (автор «Методологии»). Комиссия под надзором Манцева, Мессинга и др. должна представить списки, и надо бы несколько сот подобных господ выслать за границу безжалостно. Очистим Россию надолго…»{23}
Бессвязный и жестокий текст. Как видите, Рожков совсем не забыт, как и многие другие, вроде «Любови Николаевны Радченко и ее молодой дочери» – Ленин «понаслышке» знает, что они «злейшие враги большевизма». Так решались судьбы людей, так глава правительства учил действовать своих коллег. Ленин «очищал Россию надолго» от гордости нации, ее совести и интеллекта. Ну разве не прав А.Н. Потресов, сам удостоившийся чести быть высланным на чужбину личным распоряжением Ленина и давший вождю характеристику, как «злодейски гениальному» человеку!
Узнав, что Рожков болен, Ленин снисходит до милосердия: «Высылку Рожкова отложить. Выслать Рожкова в Псков. При первом проявлении враждебной деятельности выслать за границу»{24}. Но продолжает следить за экономистом, который предвосхитил нэп тогда, когда Ленин его полностью отвергал.
Ленин о врагах не забывает. Он мстителен и злопамятен. Через два с половиной месяца, почему-то вспомнив или услышав о Рожкове, тут же пишет питерскому вождю Г.Е. Зиновьеву:
«Рожков в Питере?
Надо его выселить»{25}.
Как видим, «полемика» Ленина направлена не столько против идей, сколько против людей.
В действительности у Ленина было много оснований для причисления его к лику «гениев». Мощный, волевой интеллект, огромная историческая решительность, способность на крутые повороты в политике, беспредельная заряженность на достижение цели быстро превратили его после приезда в Россию в политика номер один. Обладая огромной внутренней силой, он умел убеждать и даже подавлять своих оппонентов. Я не знаю людей, которые могли бы похвастаться победами над ним в личных спорах. Впрочем, когда он чувствовал свою неправоту или шаткость позиции, Ленин считал за благо уклоняться от словесных баталий, предпочитая им печатные выступления. Признанием его лидерства служило и то обстоятельство, что, не будучи ни председателем партии, ни ее генеральным секретарем, ни каким-либо специально оговоренным лицом, Ленин в политбюро единодушно считался первым. Он был признанный вождь. Заседания этого высшего партийного синклита, как правило, вел сам Ленин.
