81
коридор пуст. Я бросилась туда. Дверь оказалась незапертой… Вижу: владыка сидит глубоко на диване, голова склонилась над этой несчастной книжонкой, напротив разъяренный полупьяный военный гражданин (бутылка на столе, черный платок и револьвер). Боже, что же это? "Владыка, идемте скорее, идемте!" — закричала я, одна нога на палубе, другая — в каюте. Напротив, вижу: дверь приоткрыта, глядят те граждане из его компании. "Скорее, владыка, идемте".
Владыка встрепенулся. Поднял голову разъяренный гражданин, встал и не дает владыке подняться. "Уходите! Что вы мешаете?! — заревел. — Не мешайте! Уходите!" "Владыка, идемте скорее, — взмолилась я. — Я подниму тревогу, если вы не отпустите владыку, там Клавдия, о. Иван, они тоже знают". Я боялась, что меня тоже силой запрут, никто не знает, где мы, в чьих руках. Владыка встал. "Я сейчас приду, приду", — говорил он деликатно. "Скорее, владыка, о. Ивану плохо"… Владыку под ручку и — из каюты. Недоумение поразило силача. Мы притаились в своей каюте. Мертвая тишина.
Утром, когда пароход прибыл в Вологду, сошли те пассажиры, как ни в чем не бывало: вежливо поклонились, нас спросили: "Сестрицы! вы до Москвы? А мы до Вологды…" Но на вокзале — опять они за мной, у билетной кассы. "Владыка, я не возму отдельное купе. Боюсь за вас. Лучше с народом в третьем клас-
82
се", — взмолилась я. "Нет, — сказал владыка, — бери во втором. Мне тяжело-среди махорки и шума. Ничего. Бог сохранит".
Перед Москвой владыка сказал: "Мне надо заехать к о. Алексею. Пока я свободен, повидаюсь со старцем…" Клавдия и о. Иоанн поехали до Москвы, владыка и я сошли в Сергиевом Посаде. Днем мы были у старца Алексея. Владыка исповедался ему во всем — от первого дня в тюрьме и до сего дня. А вечером — Москва. На перроне нас остановили, проверили документы. Встретила нас Клавдюша и сказала: "Владыка, поедемте в Даниловку, там вам готова комнатка".
Встретился епископ Дмитровский Серафим со своим другом по академии владыкой Филиппом Аляскинским. Радостной была эта встреча. Однако у владыки Серафима начались приступы каменной болезни печени. Несмотря на тяжкие страдания, изгнаннику нужно было явиться в Дмитров к начальству. С утренним поездом выехали из Москвы, часов в 11 были в Дмитрове. Владыка явился в НКВД, там объявили, чтобы немедленно выезжал из Дмитрова. "Это — ошибка. Вам нужно на Лубянку, в Москву". До поезда было два часа. Отец Иоанн, дмитровский благочинный протоиерей, остался на жительство в Дмитрове. Он и встречал владыку на перроне. Он его сопровождал на лошадке, и они вместе посетили до поезда, могилку Анны Ивановны (сестры владыки). Владыка слу-
