— С какой целью Россию обвиняют в сотрудничестве с группировкой «Хамас»? — наперебой выкрикивали журналисты.
— Я полагаю, что имеет место провокация, цель которой — повредить двусторонним отношениям между Россией и Израилем. Обвиняя Россию, таким образом ее пытаются очернить, но, повторюсь еще раз, данный вопрос будет урегулирован в самый короткий срок…
* * *
Ранним утром на канале «Аль-Джазира» кипела работа. Все телевидение выглядело как провинциальный канал средней руки. Небольшая студия, ньюс-рум, офисные «вагончики», кафешка… Руководитель телеканала, сидя за столом, изучал корреспонденцию, присланную по почте. Просматривая ее, в одном из конвертов он обнаружил диск с надписью «Я бомбил город Ашдод!».
— Интересно, что тут у нас? — пробормотал себе под нос руководитель, вставляя диск в компьютер.
Ему приходилось просматривать множество присланных материалов. Многое из того, что оказывалось на его столе, ничего ценного собой не представляло, однако иногда встречались и интересные вещи.
На экране, на фоне зеленых флагов, показался Омар Абуиси…
— Модави! — через некоторое время вызвал секретаршу глава компании. — Зайдите ко мне.
В кабинет вошла женщина, одетая в черную накидку.
— Что вам будет угодно? — спросила она.
— Продюсер пришел? Нет? Как только найдешь его, сразу ко мне!
— Хорошо, — секретарша вышла, тихо прикрывая дверь.
— Так-так, очень интересно, — потирал руки хозяин кабинета, откидываясь в кресле.
Эмоции переполняли его, и долго усидеть на месте он не мог. Встав, руководитель канала подошел к окну. Раздвинув жалюзи, он всматривался в улицу. Утреннее солнце еще только набирало мощь, готовясь обрушить жару на город. Там, за окном, кипели свои эмоции и страсти — у забора сцепились две бездомные собаки. Тугой рычащий ком из полуоблезлых кобелей выкатился на середину улицы. Проезжавшая машина яростно засигналила. Клубок развалился, однако в следующий момент схватился еще прочнее и завертелся на месте в безумной пляске собачьей свадьбы. Яростный хрип драки тут же подхватили цепные псы во дворах; давясь на ошейниках, они залаяли остервенело и разом по всему переулку. Клочьями летела шерсть от сбившихся в груду тел, мелькали ощеренные пасти и окровавленные морды.
Хмыкнув и покачав головой, телевизионщик вернулся на место. Через десять минут в кабинет вошел старший продюсер.
— Вызывали, шеф? — с порога произнес он.
— Присаживайся, Самир, — указал ему на стул шеф, — есть разговор.
