— Вы так полагаете?
— Конечно. Сделайте проще: позвоните ему на работу.
— Есть телефон кафедры, только я его не знаю. Да и бывает папа там только два раза в неделю.
— Не волнуйтесь! — повторил Александр.
— Мне пора в гостиницу, — вздохнула Валентина. — Еще немного, и поднимется международный скандал.
— Я провожу. И… давай на «ты»?
— Право, не знаю…
— Я пытался перейти еще тогда у дома Варвары, однако побоялся, что поддержки не получу.
— Хорошо.
Вечерний Оскол переливался огнями, слышалась музыка. Молодежь оккупировала маленькие открытые кафе и просто тротуары. Иногда между парнями вспыхивали потасовки, но в основном молодые люди смеялись, разговаривали, обхаживали проходящих мимо девушек. Несколько человек дружески приветствовали Александра, и, кивая в сторону Валентины, тихонько поднимали вверх большой палец. Впрочем, девушка заметила, ее спутник стал все чаще оглядываться, как она тогда в кафе. Сразу вспомнилось, что за ним следят…
Вот и гостиница. Валентина подошла к администратору, поинтересовалась, разыскивали ли ее?
— Да, — часто закивал он. — Ваши друзья будто с ума сошли! Радуйтесь, вы им так дороги.
— Можно позвонить в Москву?
— Без проблем!
Вновь гудки и, конечно же, телефон не работает!
— Не волнуйся, — повторил Александр. — Завтра спокойно свяжешься.
— Завтра… Спасибо за все. Мне пора.
— Уже?
— Ты слышал: они сходят с ума.
— Подождут еще минуту.
— А твоя работа?
— И она подождет.
Они вдруг замолчали, сказать хотелось многое, но времени на это бы не хватило. Все недосказанное утонуло в молчании…
— Кто был в окне? — наконец произнесла Репринцева. — Мы это, правда, видели?
— Не знаю, — ответил Горчаков. — Мне и самому интересно, что за чудовище там прячется. Неспроста Варвара не пригласила нас в дом.
— Она объяснила.
— Никогда не поверю такому объяснению.
— Наверное, ты прав, — вздохнула Валентина. — Так ничего и не узнал у нее.
— Одна фраза не выходит из головы…
— Догадываюсь — какая. Полная бессмыслица.
— Не будем делать поспешных выводов.
— Мне действительно пора.
— До завтра. Завтра ведь ты еще не уезжаешь?
— Не хочу отрывать тебя от расследования.
— Ты и не отрываешь, а помогаешь мне.
— Если так…
— Ровно в полдень приду к тебе. Не рано?
— Соня! В двенадцать я уже давно на ногах.
— Тогда в одиннадцать. Или в десять?
— Лучше в одиннадцать.
— Хороших снов!
Последние слова Александра — будто теплая морская волна. Ведь на сердце такая тяжесть.
Пятый этаж, ее этаж! Сейчас она переступит границу, за которой начинается зона лжи и обмана. «Господи, сделай же что-нибудь!» — впервые обратилась к Создателю атеистка Валентина.
