Она идет по коридору так, что перед ней расступаются даже самые невменяемые от сознания собственной вины граждане. Выходит на балкон, под которым продолжает маневрировать пожарная машина, и начинает руководить американскими пожарными на чистом русском, хотя и с легким акцентом, унаследованным ею от предков, проживавших в черте оседлости. Американцы не только не понимают русского, но даже и не слышат ее. Я полагаю, что и не видят тоже. Но изумление, вызванное пассионарным поведением простой русской бабы, перекрыло все остальные эмоции. Народ интуитивно понял, что пожар — это не самое страшное в жизни.
Я слышал, она теперь живет в Бруклине. Господи, помоги Бруклину!
Пикник на обочине
И выходи почаще на дорогу…
Народное, у Есенина иначе
Это тоже про еду. Я вот только не хотел бы, чтобы вы читали эти тексты как рассказ бедной голодной сиротки. Все описываемое воспринималось нами как некоторое спортивное действо, школа выживания с элементами черного юмора. По крайней мере в те годы, которые я застал.
Я полагаю, заметно, что в описанном мною рационе не хватает фруктов и овощей. Конечно, часть проблемы решалась на завтраке, если это был шведский стол, а не круассан с джемом, как это принято во Франции.
В общем, отель находился недалеко от шоссе. Под Перуджей. Делать было нечего, до ближайшего населенного пункта все равно не добраться, и мы с коллегой отправились погулять вдоль дороги. Вдруг проезжавший мимо нас грузовик подпрыгнул на выбоине, и из кузова выпал помидор. Мы же советские люди, а потому соображаем быстро. Мгновенно поняли, что здесь стоило бы подзадержаться.
До конца гастролей мы устраивали себе легкий променад до выбоины и обратно и никогда не возвращались с пустыми руками.
Борьба за мир
Сидим на балконе пятизвездочного отеля в Льеже. Обедаем. Внизу движется демонстрация — объединенная колонна левых сил с красными флагами, транспарантами, лозунгами, духовым оркестром. Вверх взлетают листовки, они быстро-быстро вращаются в воздухе и падают на старинную булыжную мостовую.
Мы не смогли остаться в стороне. До сих пор приятно вспоминать, что среди бумажек, оставшихся после прохода демонстрантов, была и наша.
С надписью «Голубцы».
Опять о еде. Про жука и полсобаки
Во время гастролей в Азии оркестр не спит никогда. Во-первых, если они непродолжительные, не имеет смысла переходить на новое поясное время — скоро обратно. А во-вторых, во многих азиатских странах ночная жизнь не менее интересна, чем дневная.
