—То, что вы говорите, — сказал он, — мне не нравится! Театр — это одно, а воинская дисциплина — другое. Я не могу допустить чего? Я не могу допустить, чтобы солдаты шлялись по городу, пьянствовали и волочились за девками! Молчите, Фишер, я знаю, что у вас на уме! Говорите о культуре, а думаете о девках!
— Я не думаю, товарищ лейтенант! — храбро полемизировал Фишер.
— Так! — завращал глазами Гамачек, — Вы думаете, я в армии вторую неделю? Что я не знаю солдат? Что я не знаю, о чем они думают, когда выберутся из казармы? Я могу себе представить, что бы началось, если бы я на ваше предложение повёлся! Я, Фишер, знаю, что говорю!
— Я бы посмотрел на вопрос политически, — сказал лейтенант Троник, — и не был бы однозначно против, если бы товарищи вели себя, как подобает комсомольцам, и установили бы дружеские отношения по мере возможности с комсомолками. В последнее время, к сожалению, слишком широкую огласку получили случаи Шикля и Налезенца, что снизило авторитет нашей роты в глазах гражданской общественности. Если бы нам удалось провести ряд культурных акций…
Дебаты длились полтора часа. Потом Гамачек смягчился и сказал:
— Товарищи! Я вам оказываю великое доверие, которое вы обязаны что? Которое вы обязаны оправдать! Никаких драк в кабаках я не потерплю! От меня ничего не скрыть, я вот, к примеру, получил информацию, что грузчики под видом сверхурочной работы распивают пиво в пивной»У круглой бабы»! Я им эти безобразия что? Я им эти безобразия прикрою! А вам прикрою театр, если обнаружится какой‑нибудь обман! Я вам разрешаю культурно провести время, но запрещаю топтать доброе имя нашей армии. Если будете вести себя прилично, можете рассчитывать на мою поддержку. Если не оправдаете моего доверия, пойдёте куда? Пойдёте на губу! Товарищи, можете идти!
Таким образом, главное препятствие было преодолено, и Фишер немедленно взялся за организацию театрального кружка.
Едва разнеслась новость, что в Яновицах организуют театр, в роте объявилось множество желающих поучаствовать. На роли претендовали кулак Вата, амнестированный диктор»Свободной Европы»Никль, бывший участник Иностранного легиона Галеш и целый ряд выдающихся преступных элементов, включая рядового Чутку, который после побега из исправительной колонии пытался изнасиловать пенсионерку.
Лейтенант Троник, впрочем, большую часть адептов актёрского мастерства ликвидировал одним росчерком пера.«Яновицкой общественности», — сказал он Кефалину, — «не нужно, чтобы ей несли просвещение кулаки и диверсанты! Также недопустимы товарищи, которые имеют за собой ряд имущественных преступлений! Не исключено, что культурную деятельность они используют для прикрытия какого‑нибудь грабежа, чем создадут новые неприятности для части. Это мы должны предупредить! Далее необходимо тщательно обдумать, стоит ли позволить подобную деятельность женатым товарищам! Если бы возникли чувственные отношения между таким товарищем и комсомолкой, это могло бы привести к беременности и разрушению семьи. Мы этого допустить не можем! Те, кто будут допущены к театральной деятельности, должны быть образцовыми представителями нашей народно–демократической армии! Необходимо чувство меры, сознательность и образцовое поведение! Вот так надо к этому подходить!»
