О вечном | страница 27
В груди, где у тебя лежал осколок льда:
Амур, измазанный гигантов кровью красной,
Усердно отмывал в ручье свой торс прекрасный,
И пыл его страстей еще хранит вода!
* * *
Итак, проигран бой, войска мои разбиты,
Я отступаю вспять, Амуром сокрушен;
Доносит мне отбой трубы охрипшей стон,
Полвека за спиной толпятся вместо свиты.
И если до сих пор мы славою не квиты,
И если твой триумф еще не довершен, —
То я же не Парис, увы! и не Ясон,
Грядет моя зима: нет от нее защиты.
В горниле жгучих мук, на наковальне бед
Пришлось мне этот стих выковывать и плавить.
Не жаль трудов и сил, не жаль убитых лет;
А жаль, что я хотел любить, а ты — лукавить.
О, ты раскаешься — ты не жестока, нет! —
Но и раскаяньем былого не исправить.
* * *
Ты помнишь, милая, как ты в окно глядела
На гаснущий Монмартр, на темный дол кругом
И молвила: «Поля, пустынный сельский дом, —
Для них покинуть Двор — нет сладостней удела!
Когда б я чувствами повелевать умела,
Я дни наполнила б живительным трудом,
Амура прогнала б, молитвой и постом
Смиряя жар любви, не знающий предела».
Я отвечал тогда: «Погасшим не зови
Незримый пламень тот, что под золой таится:
И старцам праведным знаком огонь в крови.
Как во дворцах, Амур в монастырях гнездится.
Могучий царь богов, великий бог любви,
Молитвы гонит он и над постом глумится».
ОДЫ
РУЧЬЮ БЕЛЛЕРИ
О Беллери, ручей мой славный,
Прекрасен ты, как Бог дубравный,
Когда, с сатирами в борьбе
Наполнив лес веселым эхом,
Не внемля страстной их мольбе,
Шалуньи нимфы с громким смехом,
Спасаясь, прячутся в тебе.
Ты божество родного края,
И твой поэт, благословляя,
Тебе приносит дар живой —
Смотри: козленок белоснежный!
Он видит первый полдень свой,
Но два рожка из шерсти нежной
Уже торчат над головой.
В тебя глядеть могу часами, —
Стихи теснятся в душу сами,
И шепчет в них твоя струя,
В них шелест ив твоих зеленых,
Чтоб слава скромного ручья
Жила в потомках отдаленных,
Как будет жить строфа моя.
Ты весь овеян тенью свежей,
Не сушит зной твоих прибрежий,
Твой темен лес, твой зелен луг,
И дышат негой и покоем
Стада, бродящие вокруг,
Пастух, сморенный летним зноем,
И вол, с утра влачивший плуг.
Не будешь ты забыт веками,
Ты царь над всеми родниками,
И буду славить я всегда
Утес, откуда, истекая,
Струей обильной бьет вода
И с мерным шумом, не смолкая,
Спешит неведомо куда.
* * *
Пойдем, возлюбленная, взглянем
На эту розу, утром ранним
Расцветшую в саду моем.
Она, в пурпурный шелк одета,
Как ты, сияла в час рассвета
И вот уже увяла днем.
В лохмотьях пышного наряда —
