Бумажкин со всех ног бросился к зданию вокзала: хоть там отогреться, что ли! Но его ожидало жестокое разочарование: вокзал не отапливался. И температура воздуха там была не намного выше, чем на улице. Разве что ветра не было.
А между тем до отхода рейсового автобуса оставалось почти полтора часа. «Если еще и там не топят, — подумал Бумажкин, — то пока я доберусь до дяди Миши, совсем превращусь в ледышку». В этот момент его охватила жгучая, как порыв приаргунского ветра, обида на родственника. Ну почему, почему он не встретил Петьку? Вот тебе и благородная забайкальская натура, как любил повторять папик.
Бумажкин оглядел зал и увидел возле окна огромную батарею. Чуть ли не бегом он устремился к ней в надежде, что хоть там теплится жизнь. Бесполезно! Батарея была холоднющая, как впрочем, и все в этом зале.
Чья-то рука дернула Петьку за рукав. Он обернулся.
— Ну точно! С Московского рейса, с приаргунскоого поезда! — обрадовался стоящий перед ним мужчина. — Я давно за тобой наблюдаю, все думаю, ты — не ты. А потом решил, что если даже и не ты, все равно подойду. Видно же, как человек мучается.
Что же касается Петьки, то он без труда узнал, кто перед ним. Лицо его, правда, было неприметным, невыразительным, но куртка-то, куртка-аляска синего цвета! Именно по ней, по Петькиному предположению, и запомнился этот человек, если бы был террористом и пытался бы скрыться в толпе. Петька тот час же вспомнил все эти свои глупые мысли и ему стало неловко. И даже больше. Стыдно стало.
А между тем предполагаемый террорист уже увлекал Петьку к ближайшей скамейке, а достигнув ее, быстро скинул с себя аляску и протянул ее Бумажкину:
— Надевай быстро. А свою мне давай.
Петька так промерз, что предложение это не вызвало у него ни малейшего сопротивления.
— Так… — попутчик взглянул на Петькины ноги, обутые в кроссовки. — Н-да… — Размер-то какой носишь?
— Сорок первый.
— Идет.
Он опустился на сиденье, и не успел Петька ничего сообразить, уже снимал с себя теплые меховые ботинки.
— Ну что стоишь, меняйся, меняйся! С непривычки-то можно и воспаление легких подхватить. Небось москвич?
— Угу… — ответил Бумажкин, с удовольствием натягивая ботинок. Ноги от холода онемели и стали будто чужими, но в теплой обуви пальцы тот час же закололи сотни невидных иголок. Хорошо!
— Куда едешь-то? — спросил Петькин спасатель, когда тот немного пришел в себя и уже явно начал отогреваться.
— В Благодатный.
— О! И я туда же! Я-то там живу, а тебя какая нелегкая понесла? Да еще посредине учебного года? Да еще в такую холодрыгу?
