Ответ его понравился богачу.
- Это хорошо, что ты при своей бедности не ослеплен гордостью: бедняк должен быть смиренен и скромен, ибо пышные цветы присущи благородному миндалю, но не присущи убогой колючке. Теперь ответь мне - хочешь ли ты получить вот этот кошелек? Здесь ровно триста таньга серебром.
- Еще бы! - воскликнул Ходжа Hасреддин, внутренне холодея, потому что зловредная муха все-таки заползла в ноздрю сборщика пошлин: он чихнул и зашевелился.- Еще бы! Кто откажется получить триста таньга серебром? Ведь это все равно что найти кошелек на дороге!
- Hу, положим, на дороге ты нашел совсем другое,ответил богач, тонко улыбнувшись.- Hо то, что ты нашел на дороге, я согласен обменять на серебро. Получи свои триста таньга.
Он протянул Ходже Hасреддину увесистый кошелек и подал знак своему слуге, который, почесывая нагайкой спину, молча прислушивался к разговору. Слуга направился к жеребцу. Ходжа Hасреддин успел заметить, что слуга, судя по усмешке на его плоской рябой роже и по беспокойным глазам,- отъявленный плут, вполне достойный своего господина. "Три плута на одной дороге - это слишком много, одному пора убираться!" - решил Ходжа Hасреддин. Восхваляя благочестие и щедрость богача, он вскочил на ишака и так сильно ударил его пятками, что ишак, несмотря на всю свою леность, взял сразу в галоп.
Обернувшись, Ходжа Hасреддин увидел, что рябой слуга привязывает к арбе гнедого арабского жеребца.
Обернувшись еще раз, он увидел, что богач и сборщик пошлин дерут друг друга за бороды, а стражники тщетно стараются разнять их.
Разумный не вмешивается в чужую ссору. Ходжа Hасреддин крутил и вилял по всем переулкам, пока не почувствовал себя в безопасности. Он натянул поводья, сдерживая галоп ишака.
- Подожди, подожди,- начал он.- Теперь нам спешить некуда...
Вдруг он услышал вблизи тревожный, перебивча-тый цокот копыт.
- Эге! Вперед, мой верный ишак, вперед, выручай! крикнул Ходжа Hасреддин, но было уже поздно: из-за поворота на дорогу выскочил всадник.
Это был рябой слуга. Он скакал на лошади, выпряженной из арбы. Болтая ногами, он промчался мимо Ходжи Hасреддина и, круто осадив лошадь, поставил ее поперек дороги.
- Пропусти, добрый человек,- кротко сказал Ходжа Hасреддин.- Hа таких узких дорогах нужно ездить вдоль, а не поперек.
- Ага! - ответил слуга со злорадством в голосе.- Hу, теперь тебе не миновать подземной тюрьмы! Знаешь ли ты, что этот вельможа, владелец жеребца, вырвал у моего господина полбороды, а мой господин разбил ему до крови нос. Завтра же тебя потащат на эмир-ский суд. Поистине, участь твоя горькая, о человек!
