– Домработницы нынче перевелись.
– Ну да? – сомневалась Орлова, сама не делавшая дома вообще ничего.
– Они ушли в актрисы или вышли замуж. Кому же охота за гроши содержать в порядке квартиру старухи?
– Ну почему же за гроши? Платите больше.
– Если я буду платить больше, то содержать станет некого.
* * *
В годы Великой Отечественной войны Раневская жила в эвакуации в Ташкенте и дружила с опальной Ахматовой. Было голодно, и Фаина Георгиевна решила подзаработать, проще говоря, спекульнуть кожами.
Спекулянтка из нее хорошая только на сцене в роли Маньки в «Шторме», в жизни она ничего не умела выгодно ни купить, ни продать.
Моментально попалась, была задержана милиционером. По рынку разнеслось: Мулю арестовали и в тюрьму ведут! Публики собралось больше, чем на любой премьере.
Раневская шла за милиционером, страшно гордым из-за всеобщего внимания, злилась на себя и на него за ненужную публичность и кляла себя, что больше никогда не попытается заработать нигде и ничем, кроме как актерством.
Сцена в милиции была не лучше. Окна глинобитного здания, рискуя разрушить его, облепили любопытные. Дежурный воскликнул примерно то же, что только что слышалось на улице:
– Ой, Мулю арестовали!
На счастье Раневской, старший этой смены оказался сообразительней. Он вышел на крыльцо и гаркнул во все горло:
– Ну чего встали, репетиции кино никогда не видели, что ли?!
Публика разочарованно протянула:
– А-а… репетиция…
Разошлись, словно такое и впрямь бывало каждый день. Раневская в знак благодарности попыталась оставить шкуры своему спасителю, но тот отказался:
– Несите тому, у кого взяли. Вы прекрасная артистка, а спекулянтка из вас не получится.
Милиционер ошибся. Неудачный опыт Раневской пригодился, и через несколько лет она блестяще сыграла ту самую спекулянтку Маньку в спектакле «Шторм».
Видевшие спектакль, интересовались, откуда у нее такой опыт поведения спекулянтки. Раневская отговаривалась трудностями во время многочисленных гастролей во времена гражданской войны, когда заниматься приходилось чем угодно. И при этом хитро улыбалась, вспоминая совет ташкентского милиционера.
* * *
– Фаина Георгиевна, что вам привезти из Парижа? – спрашивает Любовь Орлова, часто ездившая за границу вместе с мужем – режиссером Григорием Александровым.
– Только не Эйфелеву башню, она в моей каморке не поместится!
* * *
– Шо вы усе своего Малыша нахваливаете? Собака как собака… Блохи, псиной пахнет… – ворчит домработница.
