– Значит, – сказал я, – мы имеем дело не с религией, а с очень развитой технологией.
– Слова, – сказал Мини.
– Что есть Спаситель? – спросил Дэвид.
Мини повернулся к нему.
– Вы увидите его. Скоро. Если захотите, то завтра, в субботу вечером. Сейчас он спит. Он все еще много спит, фактически все время. В конце концов он ведь спал тысячи лет.
– В Наг–Хаммади? – спросил Жирный.
– Я бы не хотел уточнять, – ответил Мини.
– Почему это нужно хранить в секрете? – поинтересовался я.
Ответил Эрик:
– Мы ничего не скрываем. Мы сняли фильм и выпускаем пластинки, где информация содержится в стихах. В основном подсознательная. Мини делает то же самое с музыкой.
– Иногда брахман спит, – проговорил Кевин, – иногда танцует. Мы говорим о Брахме? Или о Будде Сиддхартхе? Или о Христе? Или обо всех сразу?
Я повернулся к Кевину.
– Великий… – Я хотел сказать «Великий Пунта», но решил, что это будет неразумно. Тогда я повернулся к Мини. – Это ведь не Дионис, правда?
– Аполлон, – сказала Линда. – Противоположность Диониса.
Слова Линды успокоили меня. Это совпадало с тем, что было открыто Жирному. Аполлон.
– Мы все здесь в лабиринте, – проговорил Мини, – который сами построили и в который сами же угодили. По существу, ВАЛИС избирательно посылает нам информацию, помогающую нам выбраться из лабиринта, найти путь наружу. Это началось за две тысячи лет до Христа, во времена крито–микенской или, возможно, ранней элладской культуры. Вот почему в мифах лабиринт располагается в Миносе, на Крите. Вот почему через дверь 1,618034 вы увидели Крит.
Мы были великими строителями, но однажды решили сыграть в игру. Мы сделали это добровольно – мы были такими искусными строителями, что смогли построить постоянно меняющийся лабиринт, однако, несмотря на наличие выхода как такового, для нас выхода не было, поскольку лабиринт – этот мир – был живым. Чтобы превратить игру в нечто реальное, в нечто большее, нежели интеллектуальное упражнение, мы решили избавиться от своих исключительных способностей, опуститься уровнем ниже. К несчастью, мы потеряли и память – знания о нашем истинном происхождении. Хуже того, мы в некотором смысле запрограммировали свое поражение, вручили победу слуге, лабиринту, который сами построили…
– Третий глаз закрылся, – утвердительно проговорил Жирный.
– Да, – кивнул Мини. – Мы лишились третьего глаза – нашего первичного эволюционного признака. ВАЛИС вновь открывает третий глаз.
– Значит, именно третий глаз способен вывести нас из лабиринта, – сказал Жирный. – Вот почему в Египте и Индии третий глаз отождествляется с божественной силой или с просветлением.
