В тот год в Нью-Йорке гастролировала Сара Бернар; “божественная Сара”, сказал маркиз и поцеловал кончики своих пальцев. Ее пригласили выступить и в Венеции. Она дорожилась, она набивала себе цену, но в конце концов все-таки приехала. Перри был огорошен, когда прибыла тощая пожилая дама, которая говорила исключительно по-французски и очень гневалась, если ее не понимали. Затем она выступила. Она выступила в “Даме с камелиями” на французском языке. Публика слушала почтительно и недоуменно, многие ушли, не дожидаясь конца, но большинство осталось — уж очень дорого было уплачено за билеты. Перри счел неприличным, что эта пожилая дама выдает себя за молодую красавицу, в которую влюбляются все подряд; он не мог понять, почему это называется искусством. Маркиз пытался его просветить. Но Перри стоял на своем — все это сплошная чушь. Зато Глория понимала и маркиза и искусство и взирала на своего супруга отчужденно и немилостиво. Нечто подобное произошло у них в первый раз, и Перри устыдился своего невежества.
Так или иначе, но и эта попытка по линии искусства оказалась неудачной. Решено было круто повернуть руль, оттолкнуться от культуры и в дальнейшем направить Венецию по дачно-увеселительному руслу.
Тут дело вторично приняло неожиданный оборот.
Владельцы лавочек и аттракционов за смехотворно низкую плату приобрели себе права на годы вперед, твердо оговорив всякую возможность конкуренции. Таким образом, они снимали все сливки с доходов от Лидо и от увеселительной Венеции, а на долю Сиднея и Перри не оставалось почти что ничего.
Маркиз Орсони выговорил себе самые каверзные условия. Его возвели в ранг своего рода пляжного коменданта, полномочного организовать увеселительную жизнь Венеции. А он, разумеется, в первую голову обеспечил своих соотечественников.
У него потребовали объяснений по поводу низкой арендной платы. Он отвечал холодно и высокомерно. Когда ему препоручили Лидо, там, кроме воды и песка, ровно ничего не было. Кто мог предвидеть, что именно та отрасль предприятия, которая находилась в его ведении, достигнет такого пышного процветания, меж тем как все остальные окажутся несостоятельными?
Перри и Сидней произвели тщательное обследование. Выяснилось, что с каждого, кто был занят в разветвленной сети венецианского увеселительного промысла, маркиз получал своего рода подать, в том числе и с девиц, ищущих мужских знакомств. Организовано это было так ловко, что под маркиза никак не удавалось подкопаться, да и те, кто орудовал на Лидо, стояли за него горой.
