Надя не знала, что Меньшов умер, и каждый день приходила к скамейке в надежде, что он появится. Но Меньшов не появлялся, потому что, лишенный средств к существованию, лежал в земле на глубине полтора метра и разлагался на простые химические соединения. Надя мечтала, что однажды он подойдет к ней растрепанный, дикий, с горящими глазами, и они, не произнеся ни слова (потому что и так всё ясно), возьмутся за руки. Дни стояли холодные. Лужи покрылись тонким льдом. Надя касалась каблучком луж, чтоб проломить хрусткий лед и обнаружить под ним черную воду, густую, как сметана. С востока пришел первый снег, мокрый и мелкий. Он быстро таял, обнажая блестящие островки мокрого гудрона. Надя ловила холодные снежинки на ладонь и глядела, как они оживают, превращаясь в легкую жидкость.
В последнее время у Нади начались проблемы с учебой, потому что она не ходила на занятия. Ей уже несколько раз звонил староста группы, но Надя не отвечала на его звонки. Мысли ее были далеки от учебы. На самом деле, Надя сама не понимала, о чем ее мысли. Иногда ей казалось, что никаких мыслей у нее нет, и это не она что-то думает, а кто-то чужой думает за нее. По вечерам Надя ходила в то самое кафе, где впервые встретила Меньшова. Официанты в кафе стали узнавать Надю и, видя ее добрый характер, обслуживали милую девушку в последнюю очередь. Незадолго до начала сессии Наде позвонил отец, чтоб уточнить, как продвигается ее учеба. Надя призналась, что учеба в последнее время не продвигается.
— Из-за Егора? — спросил отец.
Надя не сразу поняла, что он говорит о ее бывшем муже.
— Да, — помолчав, сказала она.
— Я предупреждал, чтоб ты не спешила с браком? — спросил отец.
— Предупреждал, — согласилась Надя.
— Я был прав? — спросил отец.
— Прав, — подтвердила Надя.
— Вы же были дети, — огорчился отец. — Совсем еще дети.
— Да, — согласилась Надя, — мы были дети.
— Хорошо, что ты это признаешь, — сказал отец. — Значит, ты немного повзрослела. Надеюсь, ты уже отошла от горя и теперь возьмешься за ум.
Надя пообещала, что обязательно возьмется. На следующий день она явилась на занятия. Глядела в лица одногруппников и не узнавала их; а они на нее даже не глядели. Староста группы подошел к ней, постоял немного рядом для утверждения своего авторитета и отошел, гордо подняв голову. Преподаватели отнеслись к появлению Нади с равнодушием. Надя гуляла по пахнущим мастикой коридорам, как по лабиринту своей жизни. Под ногами скрипел паркет. Теплый воздух поднимался от батарей отопления. В аудиториях стояла жара, и преподаватели часто останавливались посреди лекции, чтобы промокнуть пот на лбу носовым платком. Учеба налаживалась. В один из пасмурных дней Надя случайно подслушала разговор одногруппников. Они говорили о странном фотографе, который пристает к студенткам у дверей публичной библиотеки с непристойным предложением.
